Изгнание   ::   Лампитт Дина

– Я совсем не это имею в виду, а говорю о настоящем гипнозе. Когда я работал в театре в основном составе, мне выпало играть роль Свенгали [2] в сценической постановке «Трилби». Главную героиню играла одна совершенно бездарная, визгливая, невзрачная девчонка, которая с тех пор пребывает в полной безвестности. Так вот, во время одной из репетиций, а она постоянно создавала ужасный шум, вдруг эта девица как-то странно притихла. Я посмотрел на нее повнимательней и понял, что она совершенно отключилась и находится в трансе. Оказалось, что это я нечаянно ввел ее в такое состояние. У меня было огромное желание оставить ее в таком виде навсегда.

– А что произошло потом?

– Я разбудил ее, сосчитав от десяти до одного, согласно тексту роли. Потом я несколько раз пробовал проделать это с другими. В общем, это довольно интересно.

– А ты когда-нибудь пробовал переселять души?

– Нет, но ужасно хотел бы попробовать.

Теперь, вспоминая все это, Николь никак не могла понять, что заставило ее сказать:

– Я буду добровольной участницей вашего эксперимента. Дейла сказала, что я – воплощение Вивьен Ли. Так давайте проверим это.

Луис заколебался:

– Я не хотел бы принимать участие в глупом розыгрыше.

– Но это вовсе не розыгрыш, – настаивала Николь, – мне действительно очень интересно.

– Ну давайте, мистер Дейвин, – проговорила Ли, сидевшая за пианино, – это же просто потрясающе!

– Ну хорошо, – в ту же секунду, а может, Николь это только показалось, голос Луиса приобрел магическое, завораживающее звучание, – ложись сюда, на софу.

Николь подчинилась, неотрывно наблюдая, как он подошел к выключателям и убрал верхний свет. Она подумала, что при свечах ее тонкое, нежное лицо будет выглядеть еще красивее.

Луис взял одну свечу и подвинул стул вплотную к софе.

– Сейчас, Николь, – сказал он, – ты должна смотреть на пламя. Смотри на него внимательно, не отрываясь, пока не почувствуешь, что веки становятся тяжелыми и тебе хочется закрыть глаза. В то же время все твои органы должны быть настолько расслаблены, что тебе покажется, что ты погружаешься прямо в мягкую ткань софы.

Он выглядел актером, собирающимся дать представление, и зрители были готовы к тому, чтобы внимать ему, затаив дыхание. В комнате повисла гробовая тишина, нарушаемая лишь тихим звоном бокалов. Оглядываясь теперь назад, Николь вспоминала, какими тяжелыми вдруг стали ее веки и какой усталой она себя почувствовала.

– Она не притворяется? – шепотом спросил кто-то.

– Нет, – тихо ответил Луис, – обратите внимание, как она дышит.

«Как странно», – подумала Николь. Она слышала все, что происходило вокруг, но чувствовала себя оторванной от реальности. Совершенно четко она осознавала, что теперь, даже если начнется пожар, она не сможет и пальцем пошевелить, чтобы спастись, пока Луис не прикажет ей сделать это.

– Ты слышишь меня? – это был голос ее любовника.

– Да.

– Тебе удобно так лежать?

– Да.

Она услышала, как Дейла внятно произнесла:

– Да она просто притворяется.

– Заткнись, – оборвал ее Луис своим обычным голосом.

И тут же снова заговорил успокаивающе, обращаясь к Николь.

– Теперь ты должна представить, что входишь в тоннель. Правильно я говорю? – спросил он, обращаясь, по всей видимости, к Глинде.

– Совершенно верно.

– Тоннель совсем узкий, он похож на канал, по которому плавают баржи. Но когда понадобится, ты сможешь вернуться назад только через этот тоннель. Ты меня понимаешь?

– Да, – ответила Николь.

– Отлично. Тогда продолжай двигаться по этому тоннелю до тех пор, пока что-нибудь ни увидишь.

Даже сейчас Николь помнила, как увидела первую вспышку света.

– Там, в конце, я вижу свет.