Язон четырех морей   ::   Бенцони Жюльетта

Слухи ходили разные, но большинство считало, что Наполеон выслал своего министра, чтобы угодить жене, и сразу же все, кто более или менее был причастен к Великой Революции, стали опасаться и за свое благополучие, и за безопасность. Наполеон, похоже, хотел позволить «племяннице Людовика XVI» подчинить себе генерала Бонапарта. И кроме того, опасались Савари, преданного слепо своему хозяину, человека ограниченного, безжалостного и бесчестного, способного неукоснительно исполнить любой приказ, каким бы чудовищным он ни был. Особенно роялисты с ужасом вспоминали о том, что Савари практически был палачом герцога Энгиенского. Одним словом, Марианна с изумлением обнаружила, что растерянные и напуганные французы были недалеки от того, чтобы присудить Фуше диплом святого или, во всяком случае, единодушно пожалеть о нем.

«Я-то уж не пожалею о нем никогда! — решила она, со злобой вспоминая обо всем, что ей пришлось вынести из-за него. — К тому же с этим Савари я никогда не имела дела, мы даже не знакомы! Следовательно, я действительно не вижу причин бояться его назначения».

Но несмотря на эти успокаивающие мысли, она не смогла сдержать беспокойства при виде таможенников, с особой тщательностью осматривавших ее карету.

— Могу ли я узнать, что вы, собственно, ищете? — нетерпеливо бросила она. — Не думаете же вы, что я прячу под подушками бочку водки?

— Приказ есть приказ, сударыня! — ответил жандарм, только что вышедший из здания таможни. — Все приезжающие в Париж кареты должны быть осмотрены, особенно если они прибыли издалека. Откуда вы едете?

— Из Италии! — ответила Марианна. — И я клянусь, что не везу в моей карете ни контрабанды, ни заговорщиков.

Я возвращаюсь домой, вот и все!

— У вас должен быть при себе паспорт, — сказал жандарм с лукавой улыбкой, открывшей великолепные белые зубы под большими пушистыми усами, — и, может быть, паспорт, который подписал господин герцог Отрантский?

Очевидно, такие паспорта вызывали подозрения, и она благословила судьбу, сделавшую ее теперь подданной великой герцогини Тосканской. Она с гордостью показала паспорт, который ей учтиво вручил через три дня после свадьбы граф Жерардеска.

— Этот носит подпись ее императорского высочества принцессы Элизы, великой герцогини Тосканы, принцессы Лукки и Пьомбино… и сестры его величества императора и короля, как вы, возможно, знаете? — добавила она с иронией, «ощущая язвительное удовольствие при перечислении всех этих пышных титулов.

Но жандарм был, видимо, непроницаем для любой иронии. При свете фонаря он с трудом читал по слогам имя, написанное на официальной бумаге.

— Мари-анна Елиза-вета д'Ассель-на де Вилленев, княгиня Сарта… нет, Сан-та Анна…

— Сант'Анна! — нетерпеливо поправила Марианна. — Могу я продолжать путь? Я сильно устала… и к тому же начинается дождь.

Действительно, большие капли, тяжелые, как монеты, начали падать, оставляя глубокие следы в покрывавшей карету пыли. Но жандарма в треуголке это, по-видимому, ничуть не обеспокоило. Он с подозрением взглянул на Марианну.

— Вы можете сесть в карету, но не двигайтесь с места!

Надо кое-что проверить.

— Хотела бы я знать что? — возмутилась Марианна, придя в ярость, увидев, что он уходит к дому с ее паспортом. — Неужели этот тупица решил, что мои документы фальшивые?

Ей ответил старый зеленщик, остановивший свою полную капусты повозку рядом с берлиной.

— Не надо волноваться, м'дам! Так делают со всеми, и эти паразиты не дают покоя ни днем ни ночью.