Каштановый омут   ::   Джеллис Роберта

Она делала все возможное, чтобы скрывать от всех тот неотвратимый факт, что стала вполне взрослой женщиной. И если прежде она подгоняла платья по фигуре, то теперь, наоборот, распустила все швы, чтобы одежда на ней болталась. Никто, казалось, не заметил ее маленькой хитрости. Да и кому было замечать?! Мари де Серей, жена опекуна, была слишком вялой, оцепеневшей после стольких лет дурного обращения и унижения, чтобы обращать внимание на то, чем занимается Джиллиан, кроме случаев, вроде происшествия в лесу, когда из-за Джиллиан и ей досталось от мужа.

Однако месяцы проходили, а ни о каком муже вопрос не вставал. Страх Джиллиан понемногу утих, и она сообразила, что у Саэра нет намерений выдавать ее замуж, поскольку, как только он сделает это, доходы от земель отойдут к ее мужу. К тому же муж может потребовать отчета, если дела поместья пришли в упадок или размеры его уменьшились. Джиллиан молилась, чтобы Саэр додумался до этого. Тогда она была бы избавлена от угрозы брака.

Правда, как ни странно, убедившись, что Саэр намерен оставить ее в старых девах, Джиллиан сама начала мечтать о браке, о сильном мужчине с глубоким приятным голосом, который защитил бы ее от жестокого опекуна.

Но месяцы потихоньку проходили, миновал год, а ни один романтический рыцарь даже на мгновение не пересек ее жизненную дорогу, чтобы воплотить мечту в какую-нибудь реальную форму. Лишь только басовитый голос и туманный образ богатыря навещали ее по ночам в мыслях.

Мечта Джиллиан не воплощалась в конкретный образ отнюдь не от недостатка мужчин в замке. Шел 1214 год. Весной король Джон уехал во Францию отвоевывать земли, которые ему пришлось уступить французскому королю в 1203 году. Саэр с сыновьями тоже были призваны в войско. Дважды битвы проходили в непосредственной близости от замка. Сам замок не атаковали, но после каждого сражения здесь находили кров множество раненых, и Джиллиан научилась зашивать и промывать раны, тереть мази и готовить отвары лекарственных трав.

Именно тогда она начала общаться с жившими в замке простолюдинами и с пришлыми воинами. Они всегда нравились Джиллиан: только они никогда не обижали и не презирали ее. Поскольку она считалась последней из знатных дам замка, именно ей поручали руководить слугами, которые выполняли наиболее грязную работу и ухаживали за тяжелоранеными. Сначала ее снова пронзил страх, но очень скоро она благословила судьбу. «Благородные» рыцари бранили и били своих помощниц, распекая их за неповоротливость или невнимание. Простые воины знали свое место. Они могли ударить или обругать служанок, но для Джиллиан – госпожи из замка – у них всегда находились только теплые слова.

Греясь в лучах благодарности, хоть и исходивших из такого низменного источника, Джиллиан изо всех сил старалась заслужить слова признательности. Она стала проворной и ласковой и выспрашивала у цирюльника и священника о травах, которые могли бы наилучшим образом уменьшить страдания ее подопечных. Она научилась отдавать распоряжения таким ласково-авторитетным тоном, что прислуга и воины с истинным удовольствием подчинялись ей и стыдились собственной лени и грубости.

Джиллиан испытала настоящее разочарование, когда в августе 1214 года войска короля Джона отступили. Она сожалела не об утрате своей хоть и небольшой, но власти – она слишком сочувствовала тем, кто принес ей эту власть, чтобы страдать от ее потери. Все дело в том, что в ее девичьем воображении король Джон воплощал все то хорошее, что она связывала с памятью об отце – ведь тот был вассалом Джона. Да еще в ней теплилась крошечная надежда, что, если Джон победит, ей удастся вырваться из рук Саэра де Серей.