Королевская клятва   ::   Картленд Барбара

— Я найду мадемуазель экипаж с двумя» хорошими лошадьми — очень быстрыми! — пообещал носильщик.

Он было уже хотел отправиться на поиски, но Сабина остановила его.

— Одну секундочку, — сказала она. — Сколько это будет стоить?

Носильщик пожал плечами и назвал сумму, от которой она в отчаянии вскрикнула:

— О нет, это очень дорого!

— Се depend , — ответил носильщик, успокаивая ее. — Очень быстрая карета — много франков, не очень хорошие лошади и менее быстрая карета — не так много франков.

Сабина назвала ему сумму, которую могла позволить себе потратить на эту поездку, и носильщик, поставив ее багаж на тележку, повел ее туда, где в ряд выстроились ожидающие своих седоков экипажи. То, что последовало за этим, показалось девушке кошмаром из споров, увещеваний и чуть ли не хамства. Но носильщик взял ее под свое крылышко. Он двинулся по» ряду, торгуясь с каждым из вознииц по очереди. Они говорили с акцентом, который временами Сабине трудно было понять, но это было к лучшему: ей повезло, что она не могла понять возниц.

Наконец несколько деталей из разговора ей все же удалось уловить. Во-первых, на горной дороге Корниш-Инферьор случился обвал, а это значило, что любому, кто отправится этим вечером в Монте-Карло, придется ехать по верхнему карнизу — старой, извилистой и неровной дороге высоко в горах. Она была почти заброшена с тех пор, как из Ниццы до Монте-Карло построили железную дорогу, а с ней и дорогу через нижний карниз. Во-вторых, сумма, которую Сабина рассчитывала заплатить, не могла заставить кучеров погнать своих лошадей в столь длительное и утомительное путешествие, если, как они дружно заявляли, выразительно жестикулируя, они могли бы заработать раза в два больше и в самой Ницце.

Они дошли до конца ряда, и Сабина уже начинала терять надежду на то, что им вообще удастся найти кучера, который возьмется ее отвезти, но тут какой-то возница с двумя тощими несчастными клячами и хлипким, старомодным дилижансом, от дверей которого уже отслаивалась краска, согласился на это путешествие.

Носильщик взвалил ее багаж на крышу, и не успела Сабина с сомнением взглянуть на лошадей и с еще большим сомнением на внутреннюю отделку экипажа, как она оказалась внутри и дверца захлопнулась. Носильщик замахал шапкой, очевидно довольный своими щедрыми pourboire , и они тронулись мелкой рысью под ироничный смех других кучеров, которые все до единого ей отказали.

Вскоре лошади оставили всякие попытки двигаться рысью и, несмотря на звонкое щелканье кнута, тащились все медленнее и медленнее. Сабине даже захотелось взобраться на козлы и самой взять поводья.

Она умела управлять тележкой с впряженной в нее пони, в которой ее мать разъезжала по округе, правда, лошади, что стояли в стойлах у них дома, были хорошо откормлены и за ними должным образом ухаживали, — на чем бы ни экономили в доме священника, преподобный Адольфус Уонтидж очень заботился о том, чтобы его лошади чувствовали себя хорошо.

Когда Сабина выехала из Ниццы, было что-то часов семь, и, даже если не принимать в расчет медлительность лошадей и более длинный и сложный путь, она подумала, что должна прибыть на место около десяти.

Однако все ее расчеты пошли насмарку — не успели они покинуть окраины Ниццы, как возникли проблемы с колесом, и им пришлось остановиться у кузницы. Лишь через полчаса они снова смогли тронуться в путь.

Сабине, сгоравшей от нетерпения, казалось, что во Франции люди, прежде чем что-либо сделать, разговаривали и спорили слишком долго. Но вот наконец и новую шпильку, или что там требовалось для починки оси, принесли, и в конце концов после обмена любезностями, пожеланий всего хорошего и прочих церемоний они вновь тронулись в путь.

К этому времени солнце уже село.