Креольская невеста   ::   Мартин Дебора

Он благодарен за вашу попытку восстановить спокойствие. Он бы сам пригласил вас на танец, но боится, что вы ему откажете, а это было бы очень унизительно для него.

– А что, если бы я вам отказала? – спросила Камилла по-английски. Так как американец разговаривал с ней на французском, она решила, в свою очередь, сделать ему приятное и заговорить с ним на его родном языке.

Майор окинул девушку оценивающим взглядом и тоже перешел на английский:

– Я бы не позволил вам отказать мне. Понимаете, дикари не слишком заботятся о светских условностях.

Камилла почувствовала стыд.

– Но вы мне вовсе не кажетесь дикарем, – поспешно возразила она. – По всему видно, что вы совершенно цивилизованный…

– Но очевидно, недостаточно цивилизованный для того, чтобы танцевать с королевой бала! – отрезал майор. Выражение его лица оставалось суровым. – Извините, думаю, свою миссию я выполнил и должен возвращаться к своим прямым обязанностям.

Он выпустил руку Камиллы и направился прочь.

– Подождите! – воскликнула она.

Майор медленно повернулся. Лицо его выражало презрение. Камилле вдруг очень захотелось стереть с его лица это выражение. Было ясно, что этот американец не желает иметь ничего общего ни с ней, ни с ее народом.

Камилла молчала, мучительно подыскивая предлог, чтобы как-то его удержать, а затем сказала:

– Разве в ваши обязанности не входит протанцевать со мной танец, на который вы меня пригласили?

– У меня есть обязанности только перед моими солдатами, мадемуазель. – Майор бросил на Камиллу презрительный взгляд, который заставил бы стушеваться любую другую женщину. Но Камилла была дочерью пирата.

– Не думаю, что вы им нужны в данную минуту, – парировала она. – Смотрите, они все танцуют и веселятся.

Майор окинул взглядом зал, затем задумчиво посмотрел на Камиллу.

– Я не умею вальсировать.

– А… – пролепетала она в смущении от того, что заставила его в этом признаться. Слишком поздно припомнились слова дяди Огаста о том, что майор никогда не посещает балы. Теперь Камилла понимала, по какой причине он не знал этого: дикари не танцуют вальс. – Ну, тогда я вас научу.

На этот раз на лице майора обозначилось изумление.

– Прощу прощения?

Камилла протянула ему руку и добавила:

– В интересах мира моя прямая обязанность обучить вас нашему любимому танцу.

На минуту ей показалось, что англичанин откажется. Он разглядывал ее, словно сомневался, серьезно она говорит или нет. Наконец он согласился.

– Очень хорошо, – спокойно произнес он и, взяв Камиллу за руку, повел ее туда, где кружились в вальсе пары.

Камилла еще не успела объяснить майору шаги танца, как он уже закружил ее в танце, причем двигался он на редкость ритмично.

– Вы мне солгали, – заметила Камилла, в то время как он легко и непринужденно вел ее среди танцующих. – Вы солгали мне, сказав, что не умеете вальсировать.

– А вы солгали мне, сказав, что не считаете меня дикарем.

– Неправда! – искренне возмутилась Камилла. – Послушайте, майор Вудворд, действительно, когда вы подошли, я повторила грубые слова своего собеседника, но не разделяю его точку зрения. Просто я не сразу поняла, о ком речь. Я даже решила, что бальный зал атакуют индейцы!

Майор еще крепче стиснул Камиллу за талию. На его лице появилось скептическое выражение.

– Но если вы не считаете меня дикарем, почему же вы так быстро поверили в то, Что я не умею вальсировать?

Это было наполовину правдой, но всё равно больно было думать, что он отнесся к ее щедрому душевному порыву научить его танцевать, как к оскорблению. Губы у Камиллы задрожали, и она отвернулась:

– Я просто поверила вам на слово, вот и все.

– Простите, мадемуазель, – проговорил майор смягчившимся голосом.