Леди Дерзость   ::   Робинсон Сьюзен

Как-никак я считаюсь богатой наследницей, или вам изменила память? Дедушка позаботился о моем будущем.

— Ты сама, как я вижу, ничего не помнишь. Почему, ты думаешь, твоя тетя Фейт и я…

— Кто, вы сказали, приезжает к нам сегодня?

Ливия чуть не задохнулась от гнева.

— Выходит, сумев выучить французский, итальянский, латинский и греческий языки, ты не можешь удержать в памяти имена своих гостей? Вчера ты даже забыла спуститься к ужину.

— А, так это еще один поклонник, — с тяжелым вздохом произнесла Ориел.

Каждый новый визит очередного жениха приносил ей моральные страдания. Ее родной дедушка несколько месяцев назад умер, и тетки хотели как можно быстрее избавиться от нее. К их досаде, дедушка оставил Ориел часть своего состояния — несколько шкатулок с драгоценностями, которые он собирал всю жизнь. Ливия как жена его старшего сына рассчитывала на большую часть этого богатства. Фейт, вдова среднего сына, надеялась получить все. Ориел, единственная дочь младшего сына, по их мнению, не имела никаких прав на эти сокровища. И теперь они завидовали ей черной завистью.

Ориел была живым напоминанием об утраченном богатстве, и они хотели, чтобы она поскорее покинула замок. Поэтому ее заставляли принимать любого потенциального жениха, приезжающего в Ричмонд-Холл. Не отличавшаяся особой красотой и получившая после смерти родителей более чем скромное наследство, Ориел большую часть времени занималась науками с двоюродным дедом или же совершала конные прогулки. Дочери тетки Фейт — Агнес и Эми — были слишком юны, чтобы с ними можно было общаться, а их старшие сестры — Джейн и Джоан — питали по отношению к Ориел чувство какой-то злобной зависти. Источник ее был Ориел непонятен.

Напрашивалось только одно объяснение: Джейн и Джоан были такими же бесцветными, как и их имена, и они испытывали неприязнь ко всем, кто хоть в чем-нибудь превосходил их. Сыновья Ливии были значительно старше, за исключением Лесли, но тот большую часть времени проводил вне дома.

— Миледи! — Один из слуг приблизился к ним. — Лорд Фитцстивен и его сын уже здесь.

— Слава Богу! — Ливия подтолкнула Ориел к лестнице. — Будь в своей комнате — я пришлю за тобой. И надень приличное платье, дуреха.

Ориел стала подниматься, но, остановившись на площадке третьего этажа, глянула через перила вниз. Она увидела, как мелькнули полы темного плаща, и услышала звук трущихся о пол ножен шпаги и звяканье шпор.

Затем до нее донесся голос. Он явно принадлежал молодому мужчине. Низкий и мягкий, слегка вибрирующий, этот голос привлек ее внимание, заворожил и очаровал. Не осознавая своих действий, она потихоньку спустилась на второй этаж — туда, откуда доносился этот дивный голос. Он звучал все тише — гости перешли в комнаты. Ориел подалась вперед, внимательно прислушиваясь.

Что так привлекло ее внимание? Она напряженно искала ответ на этот вопрос, в то время как молодой человек что-то говорил ее тетке. Было нечто необычное в этом голосе. Что-то еще, кроме завораживающей глубины и мягкости тембра. Наконец она догадалась — акцент.

Молодой человек говорил с акцентом. Едва уловимый, он, однако, придавал голосу особую выразительность. Легкое грассирование, протяжные гласные. Французский акцент. Интересно, откуда у сына английского лорда французский акцент? Пусть и небольшой. Помнится, Ливия что-то говорила ей о визитерах, но она, как всегда, пропустила ее слова мимо ушей.

Ориел вновь прислушалась к звукам голосов, приглушенно доносившихся из гостиной. Девушка тихо прокралась по галерее — длинному коридору с зарешеченными окнами и развешанными вдоль стен картинами — и остановилась у дверей большой гостиной-комнаты, где обычно принимали важных гостей.

Ориел расслышала голос Ливии.