Любить и помнить (Демоны прошлого)   ::   Кауи Вера

Он блуждал по ней глазами, словно слепой, бредущий по дороге, – осторожно цепляясь, будто лаская, взглядом.

– Ты нисколько не изменилась. Просто невероятно.

– Постарела.

– Тебе и это идет.

– Ты однажды сказал, что нельзя доверяться внешности.

– Я тебе много чего говорил. Но с чего ты взяла, что я сужу о тебе по внешности?

– Зачем ты все же вернулся?

– Чтобы увидеть тебя.

– Через столько лет...

– Вот именно.

– Значит, ты простил меня?

– Давным-давно. Когда я понял, ради чего ты это сделала, вопрос о прощении больше не стоял. Ты правильно поступила, Сара, хотя и наперекор своему желанию. Да ты и не могла поступить иначе. Я не сразу это понял, но в конце концов до меня дошло. Видит Бог, мне пришлось немало надо всем этим поразмыслить.

– Мне тоже.

Они с облегчением улыбнулись друг другу. Тяжесть свалилась с их плеч.

– Ах, – выдохнула она, – какое счастье видеть тебя снова. Если бы ты только знал!

– Я знаю.

– Ну конечно.

Она огляделась вокруг, потянула его за собой к павильону, села на верхнюю ступеньку крыльца, усадила его рядом с собой и повернулась к нему лицом, чтобы хорошенько видеть. Солнце светило ей в спину, окружая ее фигуру радужным ореолом.

– Время очень благосклонно к тебе, Сара, – восторженно произнес он. – Оно не наложило на тебя своего отпечатка. А как в остальном? Как тебе жилось?

Она передернула плечом – и двадцати лет словно не бывало. Голос ее звучал легко и беззаботно.

– Всего было понемножку, и хорошего, и дурного. Жизнь есть жизнь. А как ты?

– А я, как ты выразилась, выживал.

Голос Эда прозвучал сухо, но глаза светились радостью.

– Этому научила меня ты. Я и не предполагал, что ты на такое способна. То есть нет, я просто не думал, что кто-то сможет меня заставить жить по своим законам. Мне пришлось многое в себе перебороть. Дорасти до тебя.

Она любовно оглядела его.

– Это... это очень здорово удалось.

– Только не сразу. Твой отказ меня просто перевернул. Мне долго пришлось собирать себя из руин. Я будто заново учился жить. Человеку, которому всегда все давалось без труда, очень тяжело привыкать к новому образу жизни. У меня никогда не было проблем с женщинами. Я утратил всякий страх перед ними с четырнадцати лет. И тут вдруг все перевернулось. Я даже дошел до того, что женился на женщине, которая показалась мне похожей на тебя. Конечно, я ошибся, она недолго выдерживала сравнение с тобой. Кроме того, она хотела, чтобы я любил ее не за сходство с другой, а саму по себе. Я был на это не способен, и она оставила меня ради того, кто это мог. Я годами искал тебе заместительницу, Сара. И только когда я наконец смог осознать, что эта цель недостижима, что нет в мире другой такой женщины, как ты, и что пора привыкнуть к этому факту и принять его, – только тогда я почувствовал, что смогу вернуться сюда. Если уж я не в силах изгнать тебя из своего сердца... – Он не закончил фразу. Помолчал, потом продолжил спокойно: – Можно хотя бы встретиться со старыми товарищами, вспомнить прошлое, увидеть родные лица... Кто-то мне сегодня сказал, что время всех нас изменило. Я никак не ожидал, что ты нисколько не изменишься.

Все время, пока он говорил, она не отрывала от него глаз, слушая со страстным вниманием каждое слово, лихорадочно сжимая его руки в своих.

Он улыбнулся ей.

– Когда у тебя ничего не остается, кроме памяти, воспоминания приносят ужасную боль, – сказал он. – Когда я был в Корее, наша база располагалась на берегу реки. Лежа в палатке, я слушал, как дождь стучит по воде, и думал о нас, и об этом месте, и о том, как все было тогда. Я вставал и писал тебе длинные письма, рассказывая о том, что я чувствую, а утром дождь прекращался, сияло солнце, я рвал письмо в клочья и бросал обрывки в реку. – Он печально улыбнулся.