Любовь и другие неприятности   ::   Мортимер Кэрол

Убежать на глазах у миллионов зрителей. Все молчали. Никто даже не попытался остановить ее.

Да и с чего кому-то было останавливать ее? Ведь это она, Эбби, нарушила главное правило ведущего, которое гласило: всегда оставайся спокойным. Какой бы ни была провокация.

Теперь карьера Эбби разрушена. Она никогда больше не сможет работать на телевидении.

Именно поэтому она и заперлась сегодня в своей квартире, отключив все, что могло бы обеспечить ей связь с внешним миром.

— Так что теперь я безработная, милый Монти. Безработная! Но знаешь, что самое худшее? Знаешь? Да, тебе нравился Макс, а вот я… я влюбилась в него… кажется. Я влюбилась в Макса Хардинга! Господи боже мой! — залилась слезами Эбби. — Как бы я хотела никогда не встречаться с ним!

А ведь семь недель назад они даже не были знакомы.

Семь недель назад Эбби купалась в волнах успеха и эйфории. Она была полна энтузиазма и новых идей. У нее было свое получасовое шоу, которое имело успех. Эбби была счастлива, что ей удалось достичь таких высот в двадцать семь лет.

Но семь недель назад имя Макс Хардинг не значило для нее ровным счетом ничего. Она никогда прежде не встречала этого человека и знала о нем лишь то, что знали другие.

И уж тем более не предполагала, что влюбится в него…



ГЛАВА ВТОРАЯ

— В чем дело?

Эбби уставилась на человека, стоящего в дверях квартиры. Ей не приходилось видеть столько обнаженного мужского тела с тех пор, как она загорала на пляже Майорки в прошлом году.

Вокруг его мускулистых бедер было обернуто полотенце. Так вот почему он так долго не отвечал на стук в дверь, заключила девушка: он принимал душ.

В одиночестве или с кем-то? Все равно; глядя на этого полуобнаженного мачо, Эбби не могла вымолвить ни слова. Она как будто язык проглотила.

И неудивительно, ведь никогда еще ей не приходилось лицезреть Макса Хардинга в таком виде. Эбби, конечно, смотрела программу новостей, которую он вел, и его собственное политическое шоу, закрывшееся два года назад. Но в первой программе Макс всегда был одет во что-то вроде военной формы. Часто он вел свои репортажи под свистом пуль. А во время шоу обычно сидел в кожаном кресле, одетый в дорогой костюм с галстуком.

В обоих случаях Макса показывали по телевизору, поэтому он казался меньше.

В действительности он огромный, подумала Эбби. И дело не только в росте под метр девяносто. Он был мускулист и широкоплеч. Его загорелая кожа, казалось, отлита из бронзы, а черные как смоль волосы на могучей груди спускались к…

— Насмотрелись?

Не совсем, захотелось ответить Эбби, но она смолчала. Да, давненько девушка не видела так потрясающе сложенного обнаженного — ну хорошо, полуобнаженного — мужчину.

Посмотрев наконец в лицо Максу Хардингу, Эбби отчего-то зарделась. Ее смущали его проницательные серые глаза. Кроме того, он выглядел так, будто никогда не улыбался. И не смеялся тем более.

Эбби расправила плечи и напустила на себя вид «серьезный, но довольно милый».

— Не знаю, слышали ли вы обо мне, мистер Хардинг. Я Эбби Фримен и хочу…

Девушка не успела договорить, как дверь захлопнулась прямо у нее перед носом.

Значит, слышал, заключила Эбби. Но это не повод вести себя так грубо! Тем более после того, как он получил два письма с просьбой принять участие в ее финальном шоу. Одно — от лица всей компании, второе — от нее лично. Ни на одно из писем он не потрудился ответить. Макс Хардинг мог бы, по крайней мере…

Эбби не успела завершить мысль. Неожиданно дверь снова открылась, и сильная мужская рука бесцеремонно втащила ее в квартиру.

— Мистер Хардинг…

— Как вам удалось пробраться сюда? — прогремел мужчина, нависая над ней как скала.

Эбби зажмурилась.