Любовь на краешке луны   ::   Картленд Барбара

 — Пусть только его сын или любой наследник титула посмеет явиться в Англию, я найду способ расквитаться с ним.

Канеда глядела на письмо, как бы заново читая его. И вдруг воскликнула:

— Гарри, а у меня идея!

— Какая?

— По-моему, я могу принять это предложение и отправиться во Францию.

— А ты не сошла вдруг с ума? — поинтересовался граф; — С какой это стати ты поедешь туда после всего, что вытерпела maman?

— Я собираюсь это сделать именно потому, что они так обошлись с maman, и преподать всем урок.

— Не понимаю. Что же ты намерена делать?

— На прошлой неделе я кое-что услышала на приеме, — задумчиво сказала Канеда. — Тогда я не обратила на это внимания, и надо бы еще уточнить, но у меня такое ощущение, что те, кто живет возле Дордони, сейчас несут большие убытки.

Брат с интересом посмотрел на нее.

— Ты предполагаешь, что графы де Бантом могли разориться?

— Не знаю… Но этот факт проливает свет на их решение помириться. Потом они, возможно, захотят, чтобы кузина Элен вышла за англичанина.

— Не верю своим ушам! Это уж слишком! — пробормотал Гарри. — Но если им нужно именно это, тогда ты, вне всякого сомнения, откажешься помогать им.

— Глупый, я не собираюсь этого делать! — заверила его Канеда. — Если я и поеду к Бантомам, то не как обычная родственница, а как педи Канеда, богатая и блестящая, и, когда они переполнятся завистью, дам понять, что не протяну и пальца, чтобы помочь им.

— Похоже, это неплохая идея, если они действительно переживают трудные времена, — согласился Гарри. — Судя по словам maman, они люди богатые и влиятельные, а виноградники — это неисчерпаемая золотая кладовая.

— Я знаю об этом. Но что, если сбор винограда упал? Что тогда с ними будет?

— Возможно, ты и права. Однако мой тебе совет — лучше оставайся дома. Во Францию я не поехал бы даже ради того, чтобы избавиться от Уоррингтона.

— А что тут особенного, — мечтательно произнесла Канеда. — Я всегда хотела повидать родину maman, с которой меня связывает и половина собственной крови.

Гарри не отвечал, а посему она продолжала излагать свои доводы:

— Я прочитываю все книги о Франции, которые только попадаются мне; трудно выразить словами, как я хочу в Париж, но еще больше мне хочется посетить те края, о которых рассказывала мне maman: прежде всего, конечно, Дордонь, в которой она родилась, а потом уже долину Луары, где она могла .бы жить, выйдя замуж за герцога.

— Она много рассказывала о нем, — напомнил Гарри, — о его огромном замке, о других чудесных замках — Шенонсо, Шамборе, Шомоне и, разумеется, Сомак, где она и жила бы, окруженная всем подобающим герцогине великолепием.

— Давай съездим туда, — вдруг попросила Канеда. — Теперь мы можем насытиться тем, что всегда хотели увидеть, заодно отомстить Бантомам, ну а если удастся, и герцогу де Сомаку.

— И оставить все это? — возмутился Гарри. — Ты бредишь! Неужели ты считаешь, что я сейчас способен оставить Лэнгстон-парк и лондонское веселье?

Канеда улыбнулась.

— Не сомневаюсь, что она просто очаровательна.

Гарри ответил ухмылкой.

— Именно так. И заверяю тебя, если я уеду, на мое место найдется достаточно претендентов.

— Ну тогда я могла бы… могла бы поехать во Францию одна, — задумчиво промолвила Канеда.

— Ты не сделаешь ничего подобного! — вспыхнул брат. — Тебе не хуже меня известно, что ты не можешь ехать без подобающего сопровождения.

— Я этого не предлагаю, — успокоила его Канеда. — Раз ты не поедешь со мной, я знаю, кто согласится сопровождать меня, если я попрошу.

— Кто же это?

— Мадам де Гокур.

После недолгого молчания Гарри сказал:

— Не сомневаюсь, что, если мы оплатим все расходы, она поедет куда угодно.