Любовь в мегабайтах   ::   Демина Нина

Молодой человек вышел из-за угла павильона с напитками. Он выглядел так, будто несколько дней не принимал ванну и не менял одежды.

Машинально он провел пятерней по волосам, приводя себя в порядок, видимо заметил, какое произвел на меня впечатление. Я сделала три шага навстречу ему, он взял меня за руку и утянул за угол павильона. Я зажала сумочку подмышкой и решила, что без боя не сдамся. Он, видя мою решимость, улыбнулся, чем обезоружил меня.

– Станислас сказал, что вы необычная девушка, – начал он с комплимента.

Я молчала. Думала, спросить ли его, про багаж, ведь он путешествует из одного конца страны в другой?

– Передайте ему это, – он сунул мне в руку упаковку, – и скажите, я сочувствую, что так вышло, и желаю ему скорейшего выздоровления. И еще, скажите, пусть бережет себя. До свидания, Александра.

И он быстро удалился. Я тоже не стала задерживаться, но атмосфера секретности, в которую окутал себя этот молодой человек, передалась и мне. Я сунула упаковку в сумочку, осторожно выглянула из-за угла и, увидев, что возле кассы никого нет, со спокойным видом прошла внутрь павильона. Немолодая продавщица ласково обращалась к пьяненькому мужичку:

– Что будем брать?

Мужичок, окинул мутным взором изобилие разнообразных бутылок и сказал:

– Ой, не знаю, всё такое вкусное…

Никогда в своей жизни не встречала более вежливого и терпеливого работника прилавка. Продавщица с улыбкой спросила у него:

– А что вы обычно пьете?

Мужичок, видя такое внимательное отношение, обдав ее перегаром, доверительно ответил:

– Обычно красненькое… но сейчас что-то хочется беленького.

Я ждала, когда же она взорвется, но продавщица явно была воспитана не в подсобке штучного отдела. Она жестом стюардессы продемонстрировала мужичку зеленого стекла бутыль, которую в народе окрестили бомбой, и предложила:

– Есть прекрасный портвейн "Три семерки", не желаете откушать?

Мужичок возжелал откушать, и отлепился от прилавка, засунув руки в карманы. Я ждала, когда он рассчитается, в который раз пересчитывая мятые червонцы. Наконец, он доверил это продавщице. Она оценила степень его доверия, не обсчитала ни на рубль и объявила, что он должен получить сдачу. Мужичок обрадовался и, обнимая заветный бутыль, вышел в шумный зал.

– Минеральной, без газа, – попросила я отличника Российской торговли.

– Вам холодненькой? – ласково спросила "стюардесса".

– Пожалуй, – ответила я.

– Пейте на здоровье, – пожелала мне она на прощанье.

Черт побери, как приятно! Я понимала всех местных пьянчуг, роем круживших возле павильона. Вот если бы она отпускала в кредит, цены б ей не было!

Я прошла несколько метров, от этой уединенной части вокзала, и смешалась с толпой.

В машине я вынула упаковку и стала рассматривать её.

– Надеюсь, это не наркотики. Странный у вас компаньон, Станислас Владимирович.

Я смаковала его отчество.

Дома я позволила любопытству взять вверх. Упаковка походила на плоский футляр компакт-диска обернутый газетой "Спид-инфо" и обмотанный скотчем. Передача секретных файлов? Промышленный шпионаж? А может просто график отпусков работников неизвестного мне филиала "Хадраш текнолоджи" возглавляемого Станисласом Хадраш? Стоп, любопытство! Это всего лишь любимый Владимиром Станисласовичем венгерский танец чардаш, ведь предки моих работодателей мадьярские бароны. Успокоившись на этом, я заварила зеленого чаю и, прихватив свежий номер "КомпьюАрт", устроилась около телевизора. Базиль свернулся рядом клубочком, но кончик хвоста положил на мое бедро, обозначая тем, что я являюсь его собственностью. Я не возражала, хоть кому-то я нужна.