Лорд и хозяйка гостиницы   ::   Райсвик Летиция

Твой покойный батюшка — да упокоит милосердный Господь его безгрешную душу — был, как бы это лучше сказать, человеком несколько беспечным. Одним словом, он не сумел должным образом позаботиться о… о твоем будущем. Короче говоря, он не оставил тебе практически ничего.

Слезы подступили к глазам Рут при этих словах. Мало того что сэр Эдуард напомнил ей о недавней потере; нет, он еще худо говорит о ее покойном батюшке! Да как он смеет! Но воспитанность не позволила девочке протестовать. Она продолжала стоять молча, из последних сил пытаясь сдержать рыдания.

— Так что, милая Рут, — снова заговорил сэр Эдуард, — надеюсь, ты все поймешь. Мы не настолько богаты, чтобы взять тебя к себе, как свою родную дочь. Ну и… — Тут он вопросительно взглянул на жену. Леди Элен на миг смутилась, опустила голову, но почти сразу выпрямилась и заговорила в своей обычной чопорной и поучающей манере:

— Рут, мы должны тебе сообщить, что скоро ты покинешь наш дом. Мы, конечно, сожалеем об этом и охотно оставили бы тебя, если бы могли, но у тебя, оказывается, есть весьма близкий родственник. Это мистер Джон Прайс — родной брат твоего отца, твой дядя. Он недавно посетил наш дом и изъявил желание сам заниматься твоим воспитанием и опекать тебя. Мы не вправе ему в этом отказать. — Супруга сэра Хофбрука поджала тонкие губы и вздохнула.

— Какой еще дядя Джон? Я не знаю никакого дяди! — испуганно попятилась Рут. — Я не хочу ни к какому дяде!

— Рут, не будь же ребенком. Перестань говорить глупости, — серьезным тоном произнес сэр Эдуард. — Твой дядюшка — почтенный человек со средствами. Он сможет достойно содержать тебя, как и положено для девицы твоего положения. Тебе будет у него хорошо.

— Твой дядя Джон — владелец большой гостиницы в Лондоне. — Голос леди Хофбрук звучал торжественно. — Нечего и говорить, что он приличный и достойный джентльмен. Он приедет за тобой завтра днем, и ты должна успеть собраться, чтобы не заставлять его попусту тратить время на ожидание.

Рут была убита их словами. У нее не оставалось сил, чтобы сопротивляться, бороться за свое право жить здесь. Да и что она могла поделать: одинокая, обездоленная сирота без гроша в кармане! Кто станет ее слушать? Ей придется подчиниться судьбе.

И вот сегодня она проводит последние минуты в доме сэра Эдуарда. В час дня должен прийти дилижанс, в котором прибудет за ней дядюшка Джон. Почему-то этот неизвестный дядюшка так пугал Рут, будто он был страшный людоед из сказки. Она молила небо, чтобы хоть что-нибудь случилось, помешало ему приехать сюда и она осталась здесь, в родных местах. Где-то в душе девочки теплилась слабая надежда на то, что вдруг сэр Эдуард передумает и решит оставить ее у себя.

— Рут, милая, тебе не кажется, что уже пора отправляться?

Голос леди Элен нарушил ход ее размышлений. Она оглянулась, безжизненным взором уставившись на хозяйку.

— Ну же, Рут, возьми себя в руки. Ты не малый ребенок. Собирайся, Парсонс проводит тебя до дилижанса.

Слова леди Хофбрук звучали жестко и холодно. Рут всегда подозревала, что эта женщина ее не любит. Теперь она смогла в этом убедиться. Девочка опустила голову, глотая слезы, и пошла за своим саквояжем.

Дальнейшее происходило как в тумане. Вот она прощается с сэром Эдуардом, леди Элен, их дочерьми, прислугой; вот выходит в сопровождении садовника Парсонса из дома, вот они бредут к проезжей дороге, где должен остановиться дилижанс… Рут было уже все равно. Прощай навеки веселое, беззаботное детство, радость, свет, родительская любовь и дружба! Будущее темно, пугает своей неопределенностью.