Подпасок с огурцом   ::   Лаврова Ольга

Аннотация: Следователи и подпольные перекупщики золота, изощренные преступники и талантливые сыщики, беглые заключенные и проницательные эксперты – таковы персонажи остросюжетных повестей О. и А.Лавровых. Известные мастера жанра использовали в этом сборнике мотивы сверхпопулярного телесериала «Следствие ведут ЗнаТоКи».

---------------------------------------------

Ольга Лаврова, Александр Лавров

Подпасок с огурцом

Человек в штатском, но с военной выправкой диктует маши­нистке:

– Абзац. При таможенном досмотре сотрудник Алымов счел нужным произвести рентгеноскопическую проверку картины под названием «Подпасок с огурцом» кисти неизвестного художника начала века, которая находилась в багаже вышеупомянутого иностранного туриста. Точка. Абзац.

Рентгеновский снимок показал, что под картиной – кавычки – Подпасок с огурцом – кавычки – скрыта другая картина более раннего происхождения. Точка. Согласно заключению вызванно­го в аэропорт «Шереметьево» искусствоведа, консультанта Об­норского Ка Гэ, она подпадает под действующие инструкции о запрещении вывоза за границу предметов, составляющих худо­жественный и культурный фонд страны. Абзац.

Принимая во внимание, что на картину «Подпасок с огурцом» предъявлен документ о приобретении ее в комиссионном магази­не восемь дней назад, а также то, что попытка незаконного вывоза не состоялась и имела единичный характер, считать неце­лесообразным возбуждение уголовного дела о контрабанде. Аб­зац.

Все материалы передать для дальнейшего рассмотрения в Главное управление внутренних дел Исполкома Мосгорсовета.

* * *



И вот «Подпасок» и рентгеновские снимки перекочевали в кабинет Томина. Здесь же искусствовед Обнорский, знаток и энтузиаст своего дела.

Томин с любопытством разглядывает стоящую на стуле карти­ну, которая изображает паренька в лаптях, сидящего на пеньке с ломтем хлеба и огурцом в руках. На заднем плане пасется стадо коров. Томин ловит себя на том, что запоминает их расположе­ние, и встряхивается:

– Первый раз в моей практике приходится заниматься карти­ной. Да еще двухслойной!

Обнорский подносит рентгеновский снимок к окну и показыва­ет Томину на просвет. Из-под фигуры деревенского оборвыша проступают контуры другого изображения.

– «Инфанта с яблоком»! – благоговейно произносит искусст­вовед.

– И вы ручаетесь, что это действительно семнадцатый век и действительно подлинник?

– Ручаться не ручаюсь, инспектор, потому что картина записа­на. Чтобы убедиться окончательно, надо «Инфанту» раскрыть, то есть удалить отсюда этого чумазого отрока.

– И уничтожить следы преступления? Если налицо преступле­ние.

– Понимаю-понимаю. Я произвел лишь маленькую расчистку – вот, на месте подписи. Подпись сомнений не вызывает. Перед нами Веласкес!

Обнорскому очень хочется, чтобы Томин полюбовался под­писью великого художника. Томин наклонился, посмотрел… Но что может сказать ему эта вязь латинских букв?

– Разве подпись нельзя подделать? – скептически спрашива­ет он.

– Сколько угодно! Но бессмысленно, если картина не отвечает имени. Есть множество холстов без подписи, однако мы с уверен­ностью определяем художника. Не подпись создает шедевр!

– Иностранцу могли всучить фальшивку.

– Я не убежден, что иностранцы сплошь умны и эрудированы. Но надо иметь необъятный карман и вот столечко рассудка, чтобы покупать Веласкеса, в котором ничего не смыс­лишь!

– Сочетание тугого кармана и тощего интеллекта в природе известно, – усмехается Томин.