Мисс Чудо   ::   Чейз Лоретта

— Простите, не понял?

— Я знаю, что вы служили в армии, но, возможно, вы занимаетесь чем-то другим в мирное время? Вы не ботаник?

— Не имею к ней ни малейшего отношения.

— В таком случае он не будет вас слушать, — сказала она, направляясь к двери.

Алистер вдруг пожалел, что не позволил ей удавиться на ленточках ее шляпки.

— Мисс Олдридж, — сказал он, — я получил письмо от вашего отца, в котором он не только выражает большую заинтересованность в моем проекте, но и демонстрирует отчетливое понимание результата. Трудно поверить, что человеку, написавшему это письмо, было бы нечего сказать.

Она повернулась к нему, широко раскрыв глаза от удивления.

— Мой отец вам написал?

— Он сразу же ответил на мое письмо. После долгого молчания она произнесла:

— Вы сказали, что речь идет о каком-то проекте? Не связанном с ботаникой?

— Это скучное дело, — сказал он. — Речь идет о канале. Она слегка побледнела.

— Канал лорда Гордмора, — произнесла она.

— Значит, вы слышали об этом?

— Кто об этом не слышал?

— Да. Но мне кажется, в отношении планов его сиятельства существует некоторое недопонимание.

Она скрестила на груди руки.

— Некоторое недопонимание, — повторила она.

— Я приехал, чтобы внести в это ясность, — сказал Алистер. — Лорд Гордмор в настоящее время болен, у него грипп, но я являюсь его партнером в этом проекте и знаком с мельчайшими подробностями. Уверен, что сумею рассеять все сомнения вашего батюшки.

— Если вы думаете, что мы всего лишь в чем-то сомневаемся, — сказала она, — то глубоко заблуждаетесь. Мы — а я уверена, что говорю от большинства землевладельцев Лонгледж-Хилла, — решительно протестуем против строительства канала.

— При всем моем уважении, мисс Олдридж, уверен, что предложение было неправильно понято и что джентльмены из района Лонгледжа справедливости ради дадут мне возможность разъяснить ситуацию. Поскольку ваш батюшка является самым крупным землевладельцем в округе, я хотел сначала поговорить с ним. Ведь отношение ваших соседей к этому проекту во многом зависит от того, как он это воспримет.

Уголки ее губ чуть приподнялись, напомнив улыбку его отца.

— Ладно, — сказала она. — Мы его поищем. Но сначала дайте мне несколько минут, чтобы переодеться во что-нибудь чистое и сухое. — Она жестом указала на свою одежду.

Алистер вспыхнул. Его настолько взволновали ее улыбка, и кожа, и запах, что он совершенно забыл о том, что она промокла и, наверное, озябла. А он заставил ее стоять здесь столько времени.

Нет, он решительно не хотел думать о том, как она будет раздеваться, расстегивать все эти пуговки, развязывать тесемки, расшнуровывать корсет.

Ни в коем случае.

Он сосредоточил все мысли на канале, угольных шахтах и паровых двигателях и извинился за свое невнимание.

Она с невозмутимым видом отмела его извинения, предложив расположиться поудобнее и закусить, и ушла, улыбаясь той самой улыбкой, которая и улыбкой-то не была.

Зимний сад, куда мисс Олдридж, переодетая в другое, столь же непривлекательное платье, повела Алистера, напоминал зимний сад принца-регента в Карлтон-Хаусе. Только у принца-регента зимний сад использовался главным образом для развлечений и растения по мере надобности переставлялись или выносились оттуда совсем, а у мистера Олдриджа растений было значительно больше, но их никто никуда не переносил.

Зимним садом это помещение тоже трудно было назвать. Это был скорее музей или библиотека растений.

Каждая разновидность была снабжена биркой с подробным описанием и перекрестными ссылками на другие экземпляры. То здесь, то там лежали прямо на земле раскрытые записные книги, содержащие дальнейшие замечания, написанные по латыни почерком, в котором Алистер узнал руку мистера Олдриджа.