Мое безрассудное сердце   ::   Гудмэн Джо

 — Именно это мы и сделали бы, будь эта серьга наша. Но она не наша. Она принадлежит Декеру. Мне это совершенно ясно, хотя у тебя в голове это и не укладывается.

И Мари Тибодо прижалась к Джимми.

— Если эта серьга — его талисман, то она может принести нам удачу, cher. Вот увидишь.

Джимми пришлось удовлетвориться этим. Вряд ли мальчишка когда-нибудь добровольно отдаст серьгу, а Мари никогда не простит Джимми, если он выманит серьгу хитростью. Декер опять стоял на коленях и смотрел в окно. Казалось, он уже забыл и о серьге, и о Джимми, и о Мари.

— Как ты думаешь, кого он высматривает? — спросил Джимми.

Мари ответила не сразу. Она и сама не знала этого наверняка.

— Peul-etre [5] , своих братьев. Или родственников. Кто может сказать, что он о них знает?

— Каннингтон сказал, что они наводили справки о возможных родственниках, но никого не нашли. Вероятно, он думал заработать на этом, если бы найденные родственники захотели взять детей.

Серьга, принадлежавшая Декеру, могла вселить эту надежду Каннингтону, но Джимми был уверен, что заведующий работным домом ее не видел. Иначе он забрал бы ее себе в качестве платы за содержание. Не важно, что эта фамильная драгоценность могла бы оплатить помещение и пропитание целой армии ребятишек на многие годы. От угрызений совести Каннингтон страдал куда в меньшей степени, чем Джимми Грумз. По крайней мере у Джимми была Мари, которая могла обуздать его в том случае, когда алчность в нем пересиливала здравый смысл. А у мистера Каннингтона была только миссис Каннингтон. Джимми мельком видел жену управляющего, но этого хватило, чтобы понять: в этой женщине совести не найдешь ни капли.

— Как ты думаешь, что он знает о той ночи, когда убили его родителей? — тихо спросил Джимми. — Каннингтон сказал, что Декер был там в это время. Все три брата были там.

Мари покачала головой:

— Не стоит об этом говорить. Если он забыл обо всем, то и слава Богу!

Декер тяжело опустился на сиденье в углу кареты. Его веки приподнялись, а потом опустились. На щеки легла тень от длинных густых ресниц. Губы чуть приоткрылись. Малыш измученно вздохнул, и на нижнюю губу скатился пузырек слюны.

— Слава Богу!.. — повторила Мари, когда сон наконец сморил ребенка. Но Декер не забыл — не хотел помнить.



Глава 1

Бостон

Ноябрь 1844 года

Ее жизнь шла по наезженной колее.

Джонна Ремингтон стояла на окутанной туманом пристани бостонской гавани и ждала, когда появится ее корабль. Это занятие ей совсем не казалось забавным.

Ей было всего двадцать четыре года, но она вдруг ощутила страшную усталость.

По воде пробежал ледяной шквал. Белые бескозырки, сорванные вихрем, покатились по земле. Джонне пришлось ухватиться за свой плащ, чтобы его не сорвало с плеч. Она поплотнее укуталась в темно-серую шерстяную ткань, но подол плаща все равно бился об ноги. Ветер беспощадно трепал юбки девушки. В какой-то момент широкие поля ее шляпки завернулись назад и шляпка едва не слетела с головы, но ее удержали ленты, завязанные под подбородком большим крепким узлом. Ленты натянулись, и девушке даже показалось, что они вот-вот ее задушат.

Повеситься на своей собственной шляпке — только этого не хватало!

И прежде чем северный ветер снова набрал силу, Джонна, отпустив плащ, придержала одной рукой шляпку. Мучительно сознавая, какое неприглядное зрелище она сейчас представляет, девушка все же понимала, что никто ничего не скажет в ее адрес — по крайней мере так, чтобы она услышала. В конце концов она Джонна Ремингтон. И она ждет свой корабль.

Декер Торн, капитан «Охотницы Ремингтон», нового флагмана торговой империи Ремингтон, отдавал приказания своему помощнику.