Мой галантный враг   ::   Бекнел Рексанна

Так что, сама видишь, — он мягко улыбнулся, — в сущности, ничего не изменилось. Я еще должен найти тебе мужа.

Лиллиана притихла. После возвращения в Оррик она не искала общества отца, по мере возможности даже избегая его, хотя сама от этого страдала. Она горячо любила его — даже несмотря на то, что он разбил ей сердце, отвергнув сватовство Уильяма. И теперь неожиданная откровенность отца удивила ее, но не рассердила, потому что ее мнение о мужьях сестер почти в точности совпадало с его мнением.

— Я люблю Оррик, — призналась она тихо. Ее рука медленно скользила по шероховатому каменному барьеру, как будто ласкала любимого щенка. — Я очень скучала по нему.

— Тогда оставайся здесь.

Как видно, он не ждал от нее ответа, и Лиллиана была за это благодарна. Он просто взял ее за руку и по широким каменным ступеням направился вниз, чтобы присоединиться к общему веселью и повести гостей к пиршественному столу.

Когда они проходили через толпу, приветствуя родственников и знакомых, множество глаз провожало отца с дочерью, ибо они составляли замечательную пару. Во многих отношениях Лиллиана походила на отца, и прежде всего — горделивой осанкой и уверенными манерами. Хотя волосы у него поседели и глаза не поражали прежней синевой, те, кто знал лорда Бартона Оррика в годы его юности, видели в Лиллиане его отражение.

Они видели у нее тот же рыжевато-каштановый цвет волос, отливающих темным золотом в свете многочисленных факелов. Широкие скулы у отца и дочери были словно отлиты в одной и той же форме, так же как и упрямый подбородок. От матери она унаследовала только глаза редкого золотисто-янтарного цвета, в которых с равным успехом могли зажигаться как искры юмора, так и всполохи гнева.

А еще всем было известно, что и нрав у нее такой же крутой, как у отца. Что еще могло бы почти два года удерживать девушку вдали от родного дома?

Лиллиана прекрасно понимала, какие любопытствующие взоры обратились на нее, когда она появилась в зале об руку с отцом. Она знала, что их отчуждение породило немало сплетен. Но сегодня от этого отчуждения не осталась и следа. Ей просто было хорошо от того, что она дома и отец рядом.

По пути к возвышению, где располагался хозяйский стол, она тепло улыбнулась Туллии и Сэнтону. Но, взглянув в сторону Оделии и Олдиса, она чуть не отшатнулась, так очевидна была злость, написанная на лице средней сестры. У сэра Олдиса тоже, по-видимому, ее появление вызвало досаду. Со вздохом она повиновалась отцу, указавшему ей место рядом с собой. Когда он слегка сжал ее руку, она благодарно взглянула на него, твердо решив не обращать внимания на скверное настроение Оделии.

Когда гости отыскали отведенные им места, Лиллиана обвела залу глазами и только сейчас увидела Уильяма. Стоя рядом с женщиной, которую он только что усадил на стул, он смотрел прямо на Лиллиану. Их глаза встретились и не отрывались друг от друга, пока эта женщина не заговорила с ним. Он медленно опустился на свое место подле нее, но сначала послал Лиллиане долгий значительный взгляд.

Что-то в этом взгляде встревожило Лиллиану, и она перенесла свое внимание на слугу, который наливал вино в ее кубок. Она ухватилась за эту возможность отвлечься, отхлебнула глоток и украдкой снова взглянула на Уильяма.

Он был так же хорош собой, как и всегда, отметила она про себя: высокий, с безупречной осанкой; светлые, чуть рыжеватые волосы волной спадали на воротник. В его тщательно продуманном наряде преобладало красное с золотом. Те же цвета носила и женщина, что была с ним, и Лиллиана сразу поняла, что это миниатюрное белокурое существо — жена Уильяма. Лиллиану ни в коей мере не удивило, что Уильям удачно женился.