Мой герой   ::   Маклейн Джулиана

В его темных глазах, которые обычно обещали наслаждение, в настоящий момент видно было только нетерпение.

И Франс неожиданно поняла, что он торопится уйти. Она нахмурилась, потому что Дамьен Рэншоу, неотразимый и страстный любовник, никогда не спешил покинуть ее.

Франс прекратила болтать ногами.

– Ты сегодня даже не снял рубашку, когда был со мной.

Ей надо было очень постараться, чтобы говорить спокойно. Она к этому не привыкла, не привыкла приспосабливаться к своим любовникам. Она всегда была совершенно уверена в себе.

Как-то неловко вздохнув, она спросила:

– Ты не сердишься на меня из-за браслета?

Надевая второй ботинок, Дамьен даже не взглянул на нее.

– Конечно, нет. Ты ведь сказала, что просто влюбилась в него.

Именно так оно и было на самом деле. Она не смогла удержаться, купила его и послала счет Дамьену.

Усевшись на пятки, она надула губы и, надеясь разжалобить его, обиженным тоном произнесла:

– Это был такой маленький браслет. Я никак не думала, что это может тебя расстроить.

Он поднялся на ноги, высокий и красивый, как греческий бог. Огляделся, пытаясь разыскать свой жилет, и обнаружил его на полу, среди лиловых перьев, рядом с разноцветным костюмом, в котором Франс играла в этот вечер.

Подняв жилет, он надел его, подошел к Франс, нагнулся и приподнял ее подбородок. Он усмехнулся, глаза его засверкали, и она лишний раз убедилась, что ей может позавидовать любая красивая женщина в Лондоне.

Голос его был хриплым, волнующим, и в то же время властным.

– В следующий раз постарайся удержаться от соблазна. Ты ведь знаешь мою ситуацию.

Она, конечно, знала. Все вокруг прекрасно знали, что лорд Элсестер по уши в долгах, что он вынужден был сдать свой дом в Лондоне семье из Германии, а сам поселился со своим эксцентричным кузеном.

Но это мало трогало Франс. Она общалась с Дамьеном совсем не из-за денег. Для этого у нее были иные источники. Таланты Дамьена были совсем в другом.

Он надел пальто.

– Мои извинения за то, что оставался в рубашке, – шутливым тоном проговорил он.

– Ты в эти последние дни не похож на себя. Надеюсь, это не моя вина.

– Нет, не твоя, – сказал он, целуя ее на прощание, и ушел, оставив ее несколько озадаченной своим необъяснимым поведением.

Было еще темно, когда Адель разбудил шум в каюте. Она помнила, что ночью они останавливались, принимая новых пассажиров. Перевернувшись на спину, она пыталась сообразить, насколько длительной была остановка.

Глядя в темноте на потолок, она думала о разговоре с сестрой прошлым вечером. Клара советовала, чтобы она хоть раз в жизни поступила не размышляя. Это была вечная тема их разговоров. Они вели их бесчисленное количество раз, когда были детьми и когда стали взрослыми девушками. Клара и самая старшая сестра, Софи, очень часто пытались втравить Адель в свои проказы.

Положив руку на лоб, Адель вспомнила один летний полдень, вскоре после того, как они переехали жить в Нью-Йорк. Клара собрала их всех вместе на чердаке нового дома и сказала:

– Если мы хотим стать взрослыми, у нас должны быть приключения. И каждый знает, что приключения начинаются, когда убегаешь из дома.

Глаза Софи загорелись от восторга, а Адель пришла в ужас. Она, конечно, отказалась участвовать в побеге, уверяла сестер, что это глупо, и грозила, что расскажет все родителям.

Клара пригрозила, что они свяжут Адель, если она проронит хоть слово. Адель пообещала хранить все в тайне. Что она и делала примерно в течение часа. После чего рассказала все отцу, который немедленно направился на Пятую авеню, привел беглянок домой и уложил их спать без ужина. Адель, естественно, получила лишний кусок пирога с черникой.