Мой милый плут   ::   Дункан Элис

 – Посмотри-ка, там свет! Неужели эти сволочи выставили здесь засаду? Ну, тогда мы влипли по уши!

От неожиданности Одри едва не выронила лампу из рук. Слова, произнесенные звучным, глубоким голосом, должны были бы зародить в Одри беспокойство, но она не встревожилась, а, напротив, еще выше подняла над головой лампу и закричала:

– Сюда! Сюда!

Она услышала, как замедляется стук копыт. Но прежде чем окончательно остановиться, лошади фыркнули, тяжело дыша, и Одри поняла, что животные очень устали от долгой скачки.

Голос – тот самый, что так понравился Одри с той секунды, когда она его впервые услышала, – спросил из темноты:

– Кто здесь?

В тоне его явно сквозила настороженность. Одри откашлялась, словно певица перед выходом на сцену, и постаралась, чтобы голос ее прозвучал музыкально и нежно.

– Меня зовут мисс Адриенна Хьюлетт, сэр, и я с радостью готова помочь вам в эту нелегкую для вас минуту.

Очевидно, тот стиль, которым изъяснялась Одри, произвел впечатление, потому что там, в темноте, сначала немного помолчали, а затем гнусавый голос негромко спросил:

– О чем это она, черт побери?

Что ему ответил второй голос, Одри не слышала. Зато она поняла по звуку, что один из незнакомцев начал медленно приближаться, и сердце ее замерло. Наконец из ночного мрака показалась еще неясная фигура всадника. Одри повыше подняла свою лампу, освещая дорогу.

Возникший перед нею всадник был сказочно хорош. Свою шляпу он где-то потерял во время бешеной скачки, и его темные, слегка вьющиеся волосы растрепались от ветра, ниспадая на высокий аристократический лоб незнакомца. Глаза его в свете лампы показались Одри черными – и такими бездонными! – в обрамлении удивительно длинных густых ресниц. Свет и тени причудливо переплетались на лице всадника, и Одри успевала рассмотреть скорее отдельные черты лица, чем все лицо в целом. Глазам ее представал то волевой, четко очерченный подбородок незнакомца, то его тонкий, с горбинкой, нос.

Когда же в круге света показался весь всадник, Одри даже затаила дыхание, обнаружив, что таинственный ночной гость не только красив, но к тому же высок, строен и прекрасно сложен.

Невероятно, но возникший из мрака всадник полностью отвечал идеалу мужской красоты, который Одри столько раз рисовала в своем воображении.

И она поняла: наконец-то он появился – ее верный рыцарь, воплощение ее мечты.

Чарли Уайлд раздраженно откинул прядь волос, упавшую ему на лицо. Какого черта эта идиотка так сильно размахивает своей дурацкой лампой? Чего доброго, еще уронит ее и спалит весь дом дотла.

– Мы не тронем тебя, – пробурчал он, полагая, что девчонка просто дрожит от страха. Простреленная рука нестерпимо ныла от плеча до самых кончиков пальцев. – На нас напала шайка разбойников, – продолжил Чарли, размышляя при этом, не слишком ли много крови потерял он за последние часы. – И один из них подстрелил меня.

Ему и самому стало стыдно за свою ложь, да что поделаешь? В нынешних обстоятельствах у него просто не было выбора. Впрочем, к чести Чарли Уайлда нужно заметить, что прожженным лжецом он никогда не был.

– Боже милосердный, – раздался из темноты тонкий женский голосок.

Саму девчонку Чарли так до сих пор и не сумел рассмотреть – слишком уж далеко от своего лица она держала эту чертову лампу. Сейчас он, правда, прищурился, пытаясь все же понять, кто перед ним – то ли простушка, то ли совсем чокнутая, – но опять не разобрал.

Впрочем, какая ему разница?

Сдерживая нетерпение, готовое прорваться наружу, Чарли спросил по возможности учтиво:

– Скажите, мэм, для вас не будет слишком обременительно, если мы остановимся здесь и посмотрим, что там у меня с рукой?

– Разумеется, входите! – послышалось из темноты. – Мой дом к вашим услугам.