Моя настоящая любовь   ::   Гудмэн Джо

Только рот у нее был великоват, а нижняя губа чересчур пухлой, чтобы удовлетворять строгим требованиям красоты. На ложбинке у шеи виднелись капли пота, несколько выбившихся прядей прилипли ко лбу.

— Вы можете поднять ногу? — спросила она.

Вопрос, заданный спокойным тоном, — и молчание: она всегда терпеливо ждала ответа. С некоторым усилием он приподнял больную ногу и положил на край ванны. Вода закапала на пол и на накрахмаленный передник Линды. Она положила руки на его ногу: одну — на колено, другую — на лодыжку. На ноге Ральфа остались шрамы с неровными краями — там, где его ударило бревном. Кости ноги срослись лучше, чем ожидали все, за исключением самого Ральфа. Его колено все еще не сгибалось, а лодыжка была слабой, но благодаря уколам, массажу, которые делала Линда, и гимнастике мышцы ноги не атрофировались. Лечение оказалось эффективнее, чем предсказывали врачи.

— Вы далеко сегодня ходили? — спросила Линда, делая массаж. Влажные волосы на его ногах были жесткими на ощупь. Она нажала сильнее, нащупывая твердые мышцы, исследуя повреждения сухожилий, суставов и связок. Линда не отрывала взгляда от изуродованной ноги. Над водой висели горячие пары, скрывающие его обнаженное тело, и хотя вид обнаженного мужчины не смущал ее, ей пришлось бы напрячься, чтобы не обнаружить своего волнения. — Далеко? — спросила она снова.

Ральф удовлетворенно улыбнулся. Он уже ответил на ее вопрос, но она не услышала. Линда Стрит на самом деле не была такой хладнокровной, какой старалась казаться.

— От дома бабушки полпути до офиса, — повторил он.

Значит, он прошел по Пауэл-стрит — горбатой улице, мало подходившей для его прогулок. Он специально испытывал пределы своей выносливости. Миллисент Монтгомери предупреждала Линду, что ее внук будет непростым пациентом.

— Только полпути? — переспросила она, бросая на него быстрый взгляд из-под опущенных ресниц. — Это на вас не похоже.

Ральф смотрел, как ее пальцы энергично растирают его ногу, даже слишком энергично, по его мнению, и подумал, не льстит ли он себе, предполагая, что она сердится.

— Чертова нога подвернулась, когда я сходил с тротуара.

— В таком случае вам повезло, — сказала она, — если бы вы заставили себя идти дальше, то могли нанести непоправимый вред своей ноге.

Она потерла ладони, согревая их, прежде чем приложить к колену. От ее прикосновения Ральфа обдало жаром и заныло в паху. Он крепче сжал край ванны, выпрямился и наклонился вперед.

— Довольно! — произнес он внезапно охрипшим голосом, стараясь скрыть волнение.

— Но я…

— Довольно! — повторил он тоном, не терпящим возражений. Линда быстро убрала руки. Он опустил ногу в воду.

— Я еще помокну немного. Я позову вас, когда вы мне понадобитесь.

Линда кивнула, встала и вышла. Она возилась в спальне: складывала полотенца, которые принесла миссис Адаме, и согревала простыни на постели Ральфа с помощью сковороды с длинной ручкой. От приказа хозяина ее сердце забилось сильнее, и она никак не могла успокоиться. Линда взглянула в зеркало. К счастью, волнение не отразилось на ее лице. Она присела на подлокотник кресла, как птица на жердочку, и оглядела комнату, носившую на себе отпечаток характера владельца. Окна были большими, и когда темно-бордовые шторы были подняты, открывался прекрасный вид на сад и пруд. Французские двери выходили на балкон с тяжелой каменной балюстрадой. В теплые дни Линда вывозила Ральфа подышать воздухом и принять солнечную ванну. Иногда там же она делала ему массаж. Чаще, однако, подкатывала к нему маленький письменный стол и оставляла его одного заниматься работой, которая, как он утверждал, не могла ждать.

Линда встала и поворошила золу в камине, подкинула дров и пододвинула стопку полотенец ближе к огню.