Подводный Терминатор   ::   Зверев Сергей Иванович

Шамседдин полез в бумажник, извлек оттуда две зеленые стодолларовые купюры, но тут в дверь капитанской каюты постучали. Капитан с досады крякнул. Шамседдин поспешно убрал доллары обратно в бумажник.

– Капитан! На задержанном катере нашли вот это!

Вошедший пограничник кинул на стол капитану красно-коричневый, с серебряным двуглавым орлом на переплете, с надписью на русском языке – одним словом, самый настоящий российский, – паспорт. Капитан в изумлении вытаращил глаза. Профессор ихтиологии закусил губу.

– Очень интересно! – сказал капитан, открывая паспорт. – Вы же вроде бы гражданин Соединенных Штатов…

Он, морщась, беспомощно таращил глаза на русские буквы, потом махнул рукой, так и не сумев разобрать написанное в паспорте имя.

– Фотография твоя! – Капитан показал паспорт курду. Там действительно была вклеена фотокарточка профессора ихтиологии из Бостонского университета. – Как же все это понимать? – багровея от гнева, воскликнул он. – Ты американец? Или русский? Кто ты?!

– Я вам сейчас все объясню, капитан! – Шамседдин Халиф вскочил навстречу капитану. – Только не принимайте поспешных решений! Это может повредить всему исламу!

– Что? Исламу?

– Этот паспорт мне выдали по личному приказу Сумейни! – продолжал Шамседдин. – Мне нужно поговорить с вами наедине, капитан.

Тот нахмурился, оглядел стоящего перед ним щуплого ихтиолога с ног до головы. Наконец решился, кивнул стоявшему у двери пограничнику. Тот послушно вышел из каюты, закрыв за собой дверь.

Капитан снова уселся за стол с самым мрачным и хмурым видом. Он поднял было глаза, собираясь что-то спросить, – и получил сильнейший удар между глаз. Капитан, даже не охнув, рухнул на пол, лужица крови медленно растекалась по полу вокруг его головы.

Вырубив капитана, Шамседдин поспешно оглянулся на дверь. Нет, все было тихо, никто ничего не заподозрил.

Тогда Шамседдин кинулся к шкафу, который стоял в каюте. Быстро обыскав его, нашел там оружие. Извлек из шкафа автомат, прицепил к нему магазин с патронами. Прихватив к автомату еще две гранаты и длинный кинжал с острым и прочным лезвием, Шамседдин осторожно выбрался из капитанской каюты.

Неподалеку от двери стоял тот самый пограничник, очень удивленно воззрившийся на выходящего из капитанской каюты ихтиолога – Шамседдин вырубил его мощным и стремительным ударом приклада в лоб, так что хрустнули кости и брызнула кровь. Не успев даже застонать, пограничник рухнул на пол.

Шамседдин выбрался на палубу. При виде его четыре матроса на юте вскочили на ноги – но по странной беспечности они были безоружны. Один из них, самый догадливый, вскрикнул, и на зов явился старпом с автоматом.

Длинной очередью из автомата Шамседдин скосил старпома и четверых матросов на юте, которые, как последние идиоты, продолжали стоять и глазеть на происходящее. Они повалились на палубу, корчась от боли. Выскочивший из машинного отделения старший механик получил полный заряд свинца в грудь и рухнул в недра своего судна. Вытащив из кармана гранату, Шамседдин метнул ее в пришвартованный у борта мотобот, от взрыва сторожевик сильно тряхнуло. Вторая граната полетела в открытый люк машинного отделения. Судно сильно задрожало, внутри его зарокотало глухо и страшно; посыпались стекла. Палубные надстройки заходили ходуном, в воздухе летали гайки, осколки стекла, мелкие металлические обломки.

Присев у борта сторожевика, Шамседдин дал несколько очередей по высовывавшимся из разных углов судна физиономиям, пока высовываться стало некому, а затем, повернувшись к своему катеру, стал точными одиночными выстрелами снимать находившихся на нем пограничников.