Не целуйтесь с незнакомцем   ::   Сойер Мерил

Либо он был законченным лгуном, либо действительно не охотился за секретами.

– Давайте заключим соглашение: вы не спрашиваете меня о моих источниках и о том, что я напишу в статье, а я не буду выведывать у вас ничего конфиденциального. Ну как, идет?

Пифани кивнула и промямлила:

– Но в таком случае чего же вам от меня надо?

От улыбки на его лице опять появилась та самая невозможная ямочка. Он обнял ее и привлек к себе.

– Мне нужны вы. Вы сами, Ас.

Прежде чем она успела отстраниться, их губы встретились. Его поцелуй был нежен, теплые ладони властно скользили по ее телу, все сильнее сжимая объятия. Пифани приходилось целоваться со сверстниками, ноте мимолетные поцелуи были не в счет. Сейчас она чувствовала, что имеет дело с опытным мужчиной. Она тоже обняла его, больше не питая сомнений насчет его мотивов.

* * *



К июню, когда Гитлер вторгся в Россию, Пифани уже была окончательно и бесповоротно влюблена в голубые глаза Йена Макшейна и в его улыбку с ямочкой на щеке. Он был до неприличия красив, однако, казалось, вовсе не замечал, с каким вожделением смотрят на него все до одной женщины на острове. Они, несомненно, недоумевали, зачем ему понадобилась невзрачная любительница книг по имени Пифани Кранделл.

«Репортажи с Мальты», еженедельно транслировавшиеся мальтийским радио в Лондон, превратили его из репортера, каких много, в видного военного корреспондента. Ни одному журналисту, кроме него, не удалось добраться до осажденного острова. Успеху сопутствовала слава, но Йен как будто не обращал на это внимания.

Когда Пифани бывала свободна от дежурства, они проводили время вместе. Совершенно естественным образом их поцелуи и пылкие объятия однажды завершились в постели. Судя по поведению Йена, Пифани была ему далеко не безразлична, но она никак не могла дождаться от него трех заветных слов.

Как-то вечером они сидели вдвоем на каменном бастионе Валлетты. Они часто приходили сюда, к высоким стенам, воздвигнутым рыцарями в эпоху Крестовых походов. Иногда они устраивались со стороны Большой гавани и наблюдали за поспешным ремонтом кораблей в промежутках между налетами. Однако в этот вечер они предпочли северную сторону, откуда был хорошо виден остров Манол. До войны на этом островке размещался шикарный яхт-клуб, где и у отца Пифани была яхта. Теперь это место использовалось под базу подводных лодок. Впрочем, при свете полной луны – излюбленный момент для бомбометания – волны искрились серебром, и красота окрестностей заставляла забыть о войне.

– Йен... – тихо произнесла она. В ответ он улыбнулся своей неторопливой улыбкой, которую она обожала. Она не удержалась и поцеловала ямочку у него на щеке. – Я люблю тебя.

Ямочка исчезла.

– Не надо. – Это прозвучало слишком резко и неожиданно.

У Пифани пересохло в горле. Как она могла так сглупить? Разумеется, он ее совсем не любит. Она для него всего лишь временное развлечение. Пифани спрыгнула на землю и что было сил побежала по булыжной улице. После войны Йен возвратится в Англию знаменитостью. К его услугам будет легион пленительных женщин.

– Пифани! – До ее слуха донеслись его тяжелые шаги по булыжнику. Она не собиралась останавливаться, но он поймал ее, схватил за плечи, развернул.

– Я тоже люблю тебя. – Он заглянул ей в глаза и покачал головой. – Только из этого ничего не выйдет.

Слово «люблю» позволило ей облегченно перевести дух.

– Почему ничего не выйдет? Мы любим друг друга, что же еще нужно?

– Неужели ты полагаешь, что сэр Найджел позволит тебе стать женой парня из эдинбургских трущоб, который не знает даже имени собственного отца?

Пифани знала, что отец не одобряет ее встреч с Йеном. Она напрасно доказывала, что идет война и надо жить сегодняшним днем – завтра может не наступить никогда.