Нерушимые чары   ::   Картленд Барбара

Патрик и Кэролайн встречались почти ежедневно во время прогулок верхом, и было вполне объяснимо и даже неизбежно, что они влюбились друг в друга.

Роман развивался на глазах Рокуэйны, и ее не мог не волновать вопрос о том, что будет, когда обо всем узнает графиня. В сущности, ответ на этот вопрос ей был хорошо известен.

Герцогиня и от своего мужа постоянно требовала получения высоких постов и исполнения некоторых функций при дворе, унаследованных от отца, в то время как герцог вполне довольствовался жизнью в своем поместье, проводя почти все время в конюшне или на псарне.

Он держал рысаков, которые редко выигрывали призы, но зато служили хорошим предлогом для посещения конных состязаний, которые, к его радости, не интересовали супругу.

Должно быть, там-то он и познакомился с маркизом Куорном, который принадлежал к еще более избранному кругу, чем герцог и герцогиня Брантуик.

Даже до глухой провинции доходили слухи о маркизе, близком друге принца-регента, но по характеру отличавшемся и от супругов Бакс, и от вельможи Бо, составлявших окружение Его Королевского Высочества.

По общему мнению, маркиз был избранником судьбы, потому что не только являлся одним из богатейших аристократов Англии, но и непременно добивался успеха во всем, за что ни брался.

Не составляли исключения и конные состязания, на которых лошади маркиза получали все призы.

Кроме того, маркиз славился как исключительный стрелок и боксер, пробовавший силы с самими Джексоном и Мендозой, и как отважный солдат, который блестяще проявил себя на войне и получил несколько отличий за отвагу.

Надо сказать, что маркиз был предметом разговоров не только на конных состязаниях, но и в светских гостиных.

Даже Рокуэйна, хотя это не особенно интересовало ее, слышала о многочисленных романах маркиза и знала, что некоторые из них имели трагический исход.

Говорили, хотя это могли быть и сплетни, что некоторые прелестные леди, не в силах перенести измены маркиза, даже расставались с жизнью.

Ходили также слухи, что многочисленные дуэли с ревнивцами и оскорбленными мужьями неизменно заканчивались победой маркиза.

Как бы то ни было, но в глазах Рокуэйны он превратился чуть ли не в героя, и, сама того не замечая, она с интересом прислушивалась ко всему, что говорили о маркизе.

Естественно, новость о том, что он намеревается просить руки кузины, поразила ее до глубины души.

Наконец Рокуэйна спросила:

— А ты знаешь маркиза?

— Мы встречались раза три, — ответила Кэролайн. — В Альмаке леди Джерси представила его мне, но я сразу поняла, что она это делает нарочно, потому что меня только начали вывозить в свет, а какое ему было удовольствие танцевать с дебютанткой!

— И что ты ему сказала?

— Господи, да я и слова вымолвить не могла от страха! Кроме того, он был очень хмур, и я подумала, что он не хочет танцевать со мной!

— А когда вы увиделись снова?

— Не помню, на каком-то балу. Кажется, в Девоншир-хаус. Он подошел поговорить с папой о конных состязаниях, которые были накануне.

— Ну и дальше?

— Когда они поговорили, папа спросил: «Вы знакомы с моей дочерью Кэролайн?»

Маркиз поклонился, я сделала реверанс, а он сказал: «Мы танцевали в Альмаке».

Я удивилась, что он помнит, но больше в тот вечер мы не разговаривали.

— А в следующий раз?

— Тогда мы говорили, но не много. Я сидела за ужином рядом с ним, но, по правде сказать, в основном он был занят беседой со своей соседкой.

Кэролайн замолчала, а потом добавила:

— Он самодовольный, надменный человек и мне совершенно несимпатичен!

— Тогда как же ты можешь связать с ним свою жизнь?

— В том-то и дело, что не могу! — с жаром ответила Кэролайн.