Обманчивая внешность   ::   Браун Вирджиния

У одного из них лицо пересекал свежий шрам. Взгляд Ханны остановился на самом молодом из этой троицы. Длинные орехового цвета волосы и на удивление гладкая кожа лица. Он тоже посмотрел на нее, облизнув губы и улыбнувшись. Девушка содрогнулась, прошла вперед и взяла отца под руку.

– Они опасны, – проговорила она полушепотом, но Джошуа лишь успокаивающе похлопал ее по руке.

– Они нас не обидят, – сказал он. – Не приготовишь ли для странников обед, доченька? А я пока задам корму этим чудесным животным. Да попроси их о небольшом пожертвовании на церковь, хорошо? – добавил он уже потише.

Ханна хорошо знала, что спорить с отцом бесполезно. Раз уж отец решил оказать гостеприимство этим чужакам, она ничего не сможет изменить.

– Эй, погоди-ка, дядя, – остановил Джошуа их предводитель. Он снял с седла мешки, закинул на плечо, затем взял еще одну винтовку.

Джошуа наблюдал за его действиями со спокойным интересом:

– Вряд ли вам понадобится оружие в нашем мирном поселке, сэр. Вам не угрожает опасность. Парень усмехнулся:

– Я просто хочу положить ее в более надежное место, пастор, вот и все. И потом, никогда не знаешь, что случится в следующее мгновение.

– Верь в Божий промысел, юноша, и Господь сохранит тебя, – смиренно ответил Джошуа.

– Ха! Я верю только в Нейта Стилмена, я сам себе защитник, – пробурчал парень, стукнув себя кулаком в грудь. – Нейт Стилмен – это я. Слышали обо мне?

– Нет, мистер Стилмен, пока нет. А вы знакомы с нашим Господом и Спасителем? – в ответ спросил Джошуа. Стилмен фыркнул:

– О, я частенько разговаривал с Ним, когда был сопливым мальцом, но я бы не хотел встретиться с Ним теперь, когда вырос и обнаружил, какова на самом деле наша жизнь. Так что можешь оставить свои проповеди для детей и дураков, священник.

Джошуа улыбнулся:

– Думаю, мы с вами еще обсудим этот вопрос, мистер Стилмен, после того как я покормлю лошадей и помою их. Будьте добры, идите с моей дочерью, а я вскоре присоединюсь к вам.

Ханна подняла свою бадью с водой, крепче прижала к себе и, едва взглянув в сторону мужчин, прошла вперед, указывая путь. Она шла с гордо поднятой головой, уверенной походкой, но в душе не одобряла отца. От этих парней исходила опасность. Девушка ощущала ее всем своим существом. Она очень надеялась, что они поедят и продолжат свой путь. Остальные тоже на это надеялись, бросили работу и внимательно наблюдали за чужаками.

Открыв дверь хижины, Ханна указала мужчинам стол и стулья. Она кожей чувствовала на себе их взгляды, и от этого ей стало не по себе. Тем не менее она продолжала держаться прямо и уверенно, а тон ее был прохладно-вежливым.

– Все, что у нас есть, – это холодная оленина, бобы, сыр и свежий хлеб, – сказала она, не поворачиваясь к ним. Она стояла у шкафа с посудой.

– Замечательный обед, – пробурчал один из незнакомцев. – А виски у вас есть, дорогая леди?

Вырезанные из дерева тарелочки глухо стукнулись одна о другую, когда Ханна вынимала их из соснового буфета. Девушка замерла.

– Нет. – Ответ ее был краток. Она заметила острый нож, лежавший рядом с сыром. – У нас есть холодная вода. Я только что принесла ее в ведерке. Оно стоит у двери. – Ханна положила сыр на резную деревянную тарелку, рядом – кусочки хлеба. Затем помешала бобы, варившиеся в чугуне, висевшем над огнем, взяла нож и пошла к запасной двери за олениной.

Огромная потная фигура преградила ей дорогу.

– Куда же вы направились, дорогая леди? – спросил мужчина.

По спине Ханны заструился холодный пот.

– За мясом, – ответила она ледяным тоном, глядя ему прямо в глаза. – Пожалуйста, сэр, мне надо пройти.

Что-то в ее взгляде поколебало его решимость, и, кивнув в ответ, он пропустил ее под дружный хохот товарищей.