Обольщение миледи   ::   Хэмптон Дэнис

Здесь, среди нагромождения камней, Джос ждал того, кто был виноват в гибели его отца. Рейнера дю Омэ, шерифа графства.

Джос плотно сжал губы. Он понимал, что за убийство королевского слуги его ждет казнь, а душа его будет проклята и никогда не найдет успокоения. Но шериф должен поймать и передать ему убийц, иначе Джос покончит с ним.

Рядом с ним споткнулась трусившая по ухабистой улице кобыла леди Хейдон. Мачеха Джоса испуганно вскрикнула и изо всех сил вцепилась в поводья. Беатрис Хейдон не была искусной наездницей.

Под глазами мачехи легли темные круги. Ее полотняный костюм для верховой езды пропитался потом и болтался на хрупких плечах. Получив известие о смерти мужа и дочерей менее недели назад, она сильно исхудала. Горе состарило ее, и теперь она выглядела гораздо старше своих тридцати шести лет.

В седле Беатрис Хейдон удерживала лишь жажда мести, столь же сильная, как и у Джоса. В стремлении отомстить за гибель дочерей она даже преодолела антипатию к внебрачному сыну мужа и обратилась к нему с просьбой помочь совершить возмездие. Джос с готовностью согласился. Ради леди Беатрис, Кларис и Аделаиды, во имя любви Болдуина к единственному сыну.

Памятуя о своей клятве, Джос выпрямился в седле, и вдруг взгляд его наткнулся на женщину, каких ему еще не доводилось видеть. Она бежала впереди по извилистой улочке. Господи Иисусе, она на целую голову превосходила ростом сопровождавшего ее солдата и могла бы без труда смотреть Джосу прямо в глаза, хотя он сам был выше многих мужчин.

Нельзя сказать, что она не отличалась женственностью. Ее полинявшее голубое платье плотно облегало стройное тело, подчеркивая полную грудь, тонкую талию и широкие бедра. Вьющиеся волосы цвета темного меда были стянуты наподобие конского хвоста. Платка на голове она не носила, это свидетельствовало о том, что женщина не замужем. Ничего удивительного. Вряд ли нашелся бы желающий жениться на девушке выше себя ростом.

Женщина внезапно остановилась. Поскольку ее сопровождающий пробежал по инерции мимо, она бросила взгляд в сторону Джоса. Джос попытался рассмотреть ее черты, но не смог: слишком велико было расстояние.

Тем временем, повернув назад, сопровождающий остановился рядом с женщиной, и между ними возник спор. Солдату не удавалось уговорить ее, тогда он схватил свою подопечную за руку и потащил за собой, пока она снова не перешла на бег. Столь грубое обращение с ней озадачило Джоса, ибо было во внешности незнакомки что-то властное. Он продолжал наблюдать за странной парочкой, пока та не свернула за угол. Выйдя на соседнюю улочку, мужчина и женщина исчезли за небольшими домишками. Джос ощутил легкое разочарование.

– Скажи мне еще раз, что это правда. Что моих малышек больше нет, – услышал он голос мачехи, ехавшей на лошади рядом.

Она смотрела прямо перед собой, не желая встречаться с ним взглядом. Как только Беатрис достигнет желаемого, она, несомненно, возобновит открытую демонстрацию своей неприязни к нему. Но Джос на нее не сердился. Для мачехи само его существование было живым свидетельством того, что она не смогла подарить своему благородному супругу сына.

– Объясни мне, как случилось, что мои дочери, покинув Хейдон две недели назад в сопровождении своего отца и шести сильнейших наших солдат, пали жертвой грязных грабителей? – Она не могла скрыть звучавшую в голосе боль. – Скажи мне, – ее голос упал почти до шепота, – что не я повинна в их смерти, потому что хотела видеть моих дорогих крошек под опекой тех же монахинь, что воспитывали меня. Почему я не отправила их в монастырь в графстве Хейдон, где росла Эмма?

Ее слова пробудили в Джосе чувство вины. Не леди Беатрис виновата в гибели их близких, но он сам.