Покойный господин Галле   ::   Сименон Жорж

Из окна второго этажа женщина в ночной рубашке с оборками смотрела на непрошеных гостей и кричала мужу, который, вероятно, лежал в постели:

– Да спустись же ты, заставь их замолчать! Спать не дают.

Другая пара – наверное, продавец из универмага и машинистка – наоборот, защищала приехавших автолюбителей в надежде познакомиться с ними и провести не такой, как обычно, скучный вечер.

– Я не буду ужинать, – заявил Мегрэ. – Пусть мой багаж доставят на вокзал.

– К поезду одиннадцать тридцать две? Вы уезжаете?

– Уезжаю.

– Но может быть, вы что-нибудь выпьете? У вас есть, по крайней мере, проспект нашего отеля?

Тардивон вытащил из кармана проспект с видом гостиницы, изготовленный с десяток лет назад, если судить по плохой репродукции.

На картинке был изображен отель «Луара» с поднятым над вторым этажом флагом и террасой, запруженной клиентами.

Тардивон во фраке улыбался, стоя на пороге, а официантки с подносами в руках замерли перед объективом.

– Спасибо.

Мегрэ сунул проспект в карман, на секунду повернулся к крапивной дороге.

В Маленьком замке только что осветилось одно из окон, и Мегрэ мог поклясться, что Тибюрс де Сент-Илэр раздевается, собираясь спать и, чтобы обрести душевное равновесие, бормочет что-нибудь вроде:

– Он должен был все-таки понять. Во-первых, существует давность. Он почувствовал, что я не хуже его знаю римское право. И потом, Галле все-таки был мошенником.

Какие же можно предъявить ко мне претензии?

И все-таки разве не вглядывается он с некоторым страхом в темные углы комнаты?

В Сен-Фаржо, вероятно, уже погас свет в спальне, а г-жа Галле с волосами, накрученными на бигуди, забыв о собственном достоинстве, тихо плачет, глядя на пустое место рядом с собой в постели.

Ее могли бы утешить сестры и зятья, из которых один был государственным советником. Ведь ее вновь приняли в их тесный семейный круг.

Мегрэ вяло пожал руку рассеянному Тардивону, наблюдавшему за действиями автомобилистов, которые решили ужинать и танцевать в зале.

Звуки шагов комиссара гулко раздавались на пустынном висячем мосту. В песчаных берегах почти неслышно струилась река.

Он представил себе Анри, постаревшего на несколько лет, с землистым лицом, с удлинившимися и ставшими еще тоньше губами в обществе Элеоноры, черты которой с возрастом обострились, а весь ее облик стал комичным.

Наверное, они будут ссориться по любому поводу. В особенности из-за своих пятисот тысяч франков…

Эти двое наверняка их накопят.

– Можешь говорить что угодно, но твой отец…

– Запрещаю тебе дурно отзываться о моем отце… Кем ты была, когда я тебя встретил?

– Ты это прекрасно знал…

До самого Парижа он спал тяжелым сном, в котором кишели омерзительные расплывчатые фигуры.

Собираясь заплатить за кофе с коньяком, который он залпом выпил в буфете на Лионском вокзале, он вытащил из кармана проспект отеля «Луара».

Рядом с ним скромно одетая девушка ела рогалик, макая его в чашку шоколада. Он оставил проспект на стойке.

Выйдя на улицу, Мегрэ обернулся и увидел, что девушка мечтательно рассматривает висячий мост и несколько деревьев, окружающих заведение г-на Тардивона.

«Может быть, она будет ночевать в той самой комнате», – подумал Мегрэ. А Сент-Илэр в зеленоватом охотничьем костюме предложит ей выпить пенистого вина со своего виноградника.

– Можно подумать, ты возвращаешься с похорон, – заметила г-жа Мегрэ, когда он вошел к себе в квартиру на бульваре Ришар-Ленуар. – Ты хоть перекусил?

– Ты права, – произнес он, с удовольствием глядя на знакомую обстановку. – Раз он похоронен…

И добавил, хотя она все равно не могла его понять:

– Все-таки я предпочитаю заниматься настоящими мертвецами, убитыми настоящими убийцами. Разбуди меня в одиннадцать. Мне нужно подать донесение шефу.