Одинокое сердце   ::   Гейл Сьюзен

Грейди падок на красивые глаза.

– Благодарю.

Майк понял, что сделал ей комплимент. Да, старые привычки так просто не умирают, подумал он и только после этого сообразил, что у нее действительно красивые глаза. Большие и темные, как у олененка.

– Если вы не Шон Грейди, значит, вы таинственный Майк Кобурн, – заключила она и, оттолкнувшись от изгороди загона, подошла к нему. – Компаньон, которого по идее здесь быть не должно.

– Вы все правильно поняли, сударыня.

– Вы скоро уедете? – поинтересовалась она.

– Нет. Я прибыл сюда на постоянное место жительства. – Даже он услышал горечь в своем тоне.

Видимо, незнакомка не почувствовала его настроения либо просто предпочла не обращать на него внимания. Она улыбнулась и протянула руку:

– Отлично. Мне будет приятно обсуждать с вами свои идеи. Я Джесси Лейтон, гениальный дизайнер.

– К тому же и скромный, – съязвил Майк и посмотрел на протянутую руку. Он поднял было свою, но тут же опустил ее. – Я не могу пожать вам руку.

Она нахмурилась:

– Почему?

– Травма. Не могу контролировать силу своих рук.

– О...

Майк насторожился, приготовившись к неизбежным вопросам. Что произошло? Сможете ли вы летать? Вслед за интересом придет жалость. Нет, люди никогда не говорили ему о своем сочувствии, однако он читал его в их глазах. Они испытывали неловкость в его обществе, он то и дело ловил на себе их скорбные взгляды. И без слов было ясно, что они стремятся убраться от него подальше из страха, что невезучесть заразна.

Джесси лишь пристально смотрела на него.

– Да, дело дрянь, – наконец произнесла она. – Значив, об армрестлинге как способе зарабатывать на жизнь не может быть и речи.

Ее глаза округлились от ужаса. Она поспешно прикрыла рукой рот.

Майк не знал, рассмеяться или поколотить ее. Хотя выбора нет, потому что, во-первых, у него искалечена рука, а во-вторых она женщина. Остается лишь улыбнуться. Уголок его рта медленно пополз вверх.

– Простите, – проговорила Джесси, дотронувшись до его локтя. Ее пальцы скользнули по рукаву рубашки. – О Боже, я вовсе не это хотела сказать. Просто я немного взбудоражена тем, что начинаю новую работу. Поэтому и заснуть не смогла. Да-а, ну я и опростоволосилась! Даже не понимаю, как это вырвалось у меня.

Яркий румянец окрасил ее нежные щеки. Она стояла так близко, что Майк чувствовал их жар. Он подумал, что вряд ли женщины способны краснеть сильнее, чем это делает Джесси.

– Вы можете простить меня? – взмолилась она. – Я всегда совершаю оплошности, когда нервничаю. Хотя я давно не садилась в такую лужу.

– Наверное, это делает вашу работу очень интересной.

– Иногда. – Она пожала плечами. – А иногда нет. Случалось, что мой длинный язык доводил меня до увольнения. Однажды я работала в Сан-Франциско у богатой пожилой дамы. Она жила в одном из тех старых домов, построенных сразу после землетрясения девятьсот шестого года. Она решила перестроить и заново отделать комнаты для гостей. Дама выбрала какой-то ковер и принесла показать мне образец. Это была моя первая большая работа. Я так нервничала, что даже собиралась отказаться.

– И что же случилось? – спросил Майк, с удивлением обнаружив, что в нем вспыхнуло любопытство.

– У нее была маленькая собачка. Знаете, такое тявкающее существо, на которое всегда боишься наступить. Короче, и собачка, и работа привели меня в ужас. Когда она показала мне образец, я ляпнула, что он не просто уродлив, что он цвета собачьих... э-э... испражнений. – Джесси опустила голову так низко, что подбородок уперся в грудь.

– Она вас уволила.

– Еще бы! Глава фирмы «Строительство и дизайн Росса» вызвал меня к себе в кабинет и устроил мне разнос.