Опасные забавы   ::   Портер Маргарет Эванс

Профессия требовала, чтобы Розали постоянно следила за собой, регулярно питалась и отдыхала, берегла себя от болезней и усталости, погубивших карьеру не одной танцовщицы. Поэтому она вела спартанский образ жизни, исключавший какое-либо подобие роскоши и удовольствий, знакомых ей в лучшие времена.

Этот день обещал стать более насыщенным и деловым, чем обычно, несмотря на то что ей не надо было репетировать. Она собиралась заглянуть в театр и напомнить мистеру Гарланду о встрече с лордом Свонборо и герцогом Солуэй. Она приняла редкое для себя предложение посетить бывшую танцовщицу, которой посчастливилось выйти замуж за состоятельного человека. Но самое главное – сегодня вечером ей предстояло танцевать на сцене. У нее по-прежнему ныла лодыжка, и ей хотелось, добравшись до Голден-сквер, вернуться оттуда в карете. Расходы на поездки, равно как и на питание, отнимали большую часть ее скромного жалованья.

Покончив с завтраком, она направилась в спальню и стала одеваться. Справившись с непокорными светло-каштановыми волосами, из которых то и дело выскальзывали шпильки, она собрала их в узел на макушке и оставила короткие пряди на висках и лбу. Розали открыла гардероб, тяжело вздохнула при виде заржавевших петель и осмотрела свои платья, достав наиболее подходящее для суетного и полного событий дня. Она выбрала батистовое, темно-зеленое, с розовым лифом и украшениями. В нем ее глаза казались, скорее, зелеными, чем голубыми. Ее костюм дополнили простая соломенная шляпка, ридикюль и уже отнюдь не новые перчатки.

Выйдя из дому, она двинулась по дороге вдоль Нью-Ривер.

День выдался ясный и светлый, не типичный для конца сентября, и она с удовольствием шла к театру. Розали предвкушала встречу с герцогом и его подопечным. Хотя она редко общалась с аристократами, ее не смущало новое знакомство. В детстве ей довелось сидеть на шелковом покрывале Марии-Антуанетты, казненной королевы Франции. И покровительница ее матери, блистательная герцогиня де Полиньяк, просто обожала ее и подарила ей серебряные ложечки и коралловое кольцо на зубок.

Приблизившись к Седлерз-Уэллз, она услыхала детские голоса – восемь детей постановщика, мал мала меньше, играли возле дома. Плодовитая миссис Дибдин верховодила в труппе и пела все ведущие партии, регулярно появляясь на подмостках сцены после очередных родов. Остальных актрис она терпеть не могла и откровенно им завидовала. Из труппы каждый сезон уходили лучшие певицы – еще бы, они могли затмить мадам и получить достойные их таланта роли.

На скамейке, рядом с театром, сидел мужчина и набивал табаком трубку.

– Добрый день, Уилер, – поздоровалась с ним Розали.

– Да, день отличный, мисс Роз, солнечный, как в середине лета.

– А мистер Гарланд уже здесь? – Мистер Уилер кивнул.

– Он за сценой с рабочими, они собираются вскрывать пол. – Привратник угрюмо поглядел на нее. – Хотите знать мнение о новшествах нашего постановщика? Вы-то, наверное, не помните, давненько это было, но Седлерз-Уэллз уже переоборудовали для пантомим, балетов и канатоходцев. А теперь в моде зрелища в подводном царстве, и без них театр, похоже, прогорит.

– Но зрители любят клоуна Гримальди, – заметила она.

– Да, – согласился он. – Клоун Джо и бассейн с прелой водой – вот от чего богатеет мистер Хьюз, а мистер Дибдин с женой устраивают званые вечера. Да и мистер Барфут, их напарник, не лучше волочится за каждой юбкой. – Мистер Уилер нахмурился и покачал головой. – Если все места заняты, то доход у театра за вечер двести фунтов, а наши славные джентльмены платят этому золотому гусю, клоуну, целых двенадцать фунтов в неделю.

– Неужели?

Розали получала меньше половины этой суммы и чувствовала себя счастливой.

– Только никому не говорите, что это я вам сказал.