Перешагнув пропасть   ::   Брукс Хелен

В открытые окна машины лился свежий прохладный воздух, а обочины дороги расстилались словно ковер, затканный яркими цветами.

— Я… кажется, уснула, — пробормотала Сэнди, пытаясь стряхнуть остатки сна.

— Ты спала как сурок, если вспомнить поговорку, — ответил Жак. — Разница в том, что сурки не храпят.

— Я никогда не храплю! — возмутилась Сэнди и услышала в ответ его насмешливое «гм!». Ехать было так приятно, так уютно… То, что Жак ее поддразнивает, слегка задевало, но на самом деле ей было так хорошо… даже слишком хорошо… — Как бы там ни было, ты не сможешь держать меня в своей темнице сколько тебе заблагорассудится, — вдруг заявила Сэнди. — Помни: между нами ничего нет.

— Разве?

— Я говорю серьезно: все, что у нас… что между нами… это просто…

— Нелепо? — подсказал Жак. — Ты очень любишь это слово.

— Но это и в самом деле нелепо, — сердито ответила Сэнди. — Все, что мы делаем, — нелепо, мы и сами сейчас нелепы.

— Это не так. — Жак свернул с дороги и остановил машину около похожей на цветную открытку деревни: за ней вставали горы со снежными вершинами, подпиравшими голубое небо. — Нас нельзя назвать нелепыми. Ситуацию — да. Но не по моей вине.

В его раздраженном голосе звучало нечто недосказанное, однако Сэнди не решилась пуститься в расспросы. Она поняла, что самообладание Жака, как будто бы стальное, начало таять.

— Сэнди, ты останешься со мной в этом домике, потому что мы должны поговорить. Я не собираюсь заниматься с тобой любовью. Хоть это и было бы приятно нам обоим, сейчас секс только собьет нас с толку. Что касается секса, мы будем наслаждаться им с тобой вместе до конца жизни, если правильно себя поведем.

— Жак…

— Нам нужно поговорить, и притом серьезно. Ты откроешь наконец этот ящик Пандоры [12] и объяснишь мне, откуда твои страхи, мучения, твое чувство унижения, боль и скорбь. Я хочу знать все, хочу вытащить все на свет Божий, чтобы разобраться в твоей болезни и понять, чем ее лечить. Сэнди, таких, как Айан, немного, может, тебе пришлось бы прожить еще одну жизнь, чтобы встретить второго такого мерзавца. Я не Айан, но я и не экстрасенс, я не смогу тебе помочь, не разобравшись.

— Я не хочу никакой помощи. — Глаза ее наполнились слезами.

— А я как раз хочу помочь, — сказал он упрямо. — Потому что мне невыносима мысль, что я потеряю тебя, едва обретя. Жизнь с тобой была бы невеселой, не разберись я во всем, но она была бы еще хуже без тебя — сплошная пытка. Я люблю тебя, Сэнди. Ты мне нужна. Поговори со мной, если ты меня действительно любишь. Я тебя прошу.

— А если это ничего не изменит? — спросила Сэнди. — Если я все-таки не смогу доверять тебе и не смогу выйти за тебя замуж? Что тогда?

— Сможешь. — Он посмотрел на нее с любовью. Его глаза, его лицо были серьезны: он ждал ответа. — Не поверю, что мы встретились, преодолели все препятствия только для того, чтобы расстаться. Разойтись, когда еще ничего не началось. Никогда не поверю!

— Жак!

— Довольно слов — хотя бы на время. Мы подъедем к домику, поужинаем и ляжем спать. Утро вечера мудренее.

На следующее утро, проснувшись в сказочном домике под красной черепичной крышей, Сэнди вышла на балкон и увидела совсем рядом озеро с прозрачной, как хрусталь, водой. Извечную тишину альпийской долины ничто не нарушало, кроме звона колокольчиков на шеях коров. Сэнди вспомнила слова Жака про утро. Вот оно, это утро… наступило. Готова ли я вывернуть душу наизнанку, как того хочет Жак? — спрашивала она себя.

Да, наступило это время — сладкое, с примесью горечи, волнующее, тревожное. И все же счастливое. Были долгие прогулки, рука в руке, по альпийским лугам, усыпанным цветами, купанье в частном, закрытом для других, озере, потом были верховые прогулки по узким горным тропинкам.