Пламя любви   ::   Филлипс Патриция

Не кончится это добром, вот увидишь…

Речь явно шла об Элинор. Помрачнев, девушка передала поводья юному конюху и спешилась. Отец, наверное, разгневан. Вместо того чтобы обсудить предстоящую свадьбу, на чем настаивала Матильда, Элинор уехала, никому ничего не сказав. Можно сказать — сбежала.

Войдя в зал, она увидела отца, спускавшегося по лестнице в сопровождении жены, не перестававшей браниться.

— Ради Бога, прекрати! — воскликнул сэр Джеральд. — Оставь меня наконец в покое! Добилась же ты своего. Чего еще тебе нужно?

В пылу перепалки они не заметили стоявшую в дверях Элинор. Девушка быстро сморгнула навернувшиеся на глаза слезы: пусть Матильда не видит, что она плачет.

Стиснув зубы, она выступила из тени, готовая к схватке.

— Милорд, миледи, — учтиво произнесла Элинор, присев в реверансе. — Прошу меня извинить. Я молилась в часовне Пресвятой Девы и не заметила, как прошло время.

Не поднимая глаз, она украдкой взглянула на отца. Лицо его побагровело, тяжелая челюсть тряслась, губы безмолвно шевелились.

— Прошу извинить, — передразнила ее Матильда. — Вот как она теперь запела…

— Ладно, дочь, ты прощена. Не стоило так горячиться. Впрочем, тебя понять можно. — Сэр Джеральд бросил суровый взгляд на жену. — Иди сюда, присядь.

Грациозно выпрямившись, Элинор направилась к скамье, тянувшейся вдоль огромного обеденного стола. Только румянец, окрасивший высокие скулы, выдавал ее внутреннее смятение.

— Я не хотела огорчать тебя, отец.

— Верю. Не надо нам с тобой ссориться.

— Матерь Божья! Ушам своим не верю! — взвизгнула Матильда. — Зачем только мы посылали тебя к сестрам в Берфорд? Отказывали себе во всем, берегли каждый грош. И каков результат? Ты вернулась еще более дерзкой.

— Я не хотела дерзить. Отец сам спросил, что я думаю о лорде Генри.

— И что я услышал? Старый, уродливый… от него дурно пахнет! — взорвался сэр Джеральд, грохнув кулаком по столу.

— А ты надеялся, что я солгу? Скажу, что рада предстоящему браку?

— Я надеялся на твое благоразумие — ведь у тебя нет приданого и ты не становишься моложе. Ты не принцесса Изабелла, а я не король Эдуард, чтобы позволить тебе ждать, пока появится мужчина, которого ты страстно полюбишь. Гастингс богат и мог бы заполучить любую наследницу. Но мы с ним товарищи по оружию, и он не смог остаться равнодушным к нашим стесненным обстоятельствам, потому и согласился жениться на тебе.

Как бы не так! Скорее он неравнодушен к ее гибкому телу, высокой груди и округлым бедрам. Лорд Генри буквально исходил слюной, когда клялся, что у них будет целая куча детей.

— Неужели нет другого претендента на мою руку? Кого-нибудь помоложе?

— Никого, кто заслуживал бы внимания, — отрезала Матильда, сверля падчерицу злобным взглядом. — Будь на то моя воля, не миновать бы тебе хорошей порки. Мы совершили большую ошибку, когда отправили тебя к Бланш Райзвуд. Хоть ты и кичишься своей добродетелью, всем известно, что творится у нее в замке…

— Матильда! Придержи язык! Не смей бросать тень на девушку, не имея на то оснований, — одернул жену сэр Джеральд. — И не забывай, леди Бланш — сестра нашей доброй аббатисы.

— Будто та без греха, — буркнула Матильда, припомнив отделанный мехом плащ и унизанные перстнями пальцы аббатисы — для христовой невесты непозволительная роскошь, о которой сама Матильда могла лишь мечтать.

— У вас нет причин сомневаться в моей добродетели, миледи. — Элинор смело встретила злобный взгляд мачехи.

Матильда никогда не питала к ней теплых чувств. Ее неприязнь лишь возрастала, по мере того как девочка, росла, превращаясь в красавицу, а Матильда, здоровье которой было подорвано частыми беременностями, старела и ожесточалась.

— Ладно, ладно, — поспешил вмешаться сэр Джеральд.