Пленница Быстрого Ветра   ::   Мейсон Конни

— Ч-что? Ты говоришь по-английски?

— Я говорю на языке белых, но не люблю их язык.

— Прошу тебя, отпусти меня, — взмолилась Ханна. — Ведь я тебе не причиню зла.

— Любой человек с белой кожей приносит вред моему народу. Вас много, и вы лишаете нас земель и пропитания.

— Что ты собираешься со мной делать? — Ханна задрожала, вспомнив слышанные в гостинице страшные рассказы об индейцах и жестокости их расправ со своими жертвами.

Глаза юноши блестели от жара в теле и боли. Конечно, он был сильным и выносливым, но не настолько наивным, чтобы считать себя несгибаемым. Рана мучила его, и неизвестно, сколько времени он протянет, если кто-нибудь ему не поможет. Эта женщина оказалась просто подарком судьбы.

— У меня в ноге пуля, ты должна ее вытащить.

Ханна бросила взгляд на бедро индейца, глаза ее расширились при виде воспаленной раны, грубо перевязанной листьями. Она беззвучно шевелила губами, представляя себе, какую невыносимую боль, должно быть, испытывает он. Девушка в ужасе отпрянула. Сможет ли она прикоснуться к этому бронзовому телу, не потеряв сознания?

— Я… не могу. Я… мне никогда не доводилось делать что-либо подобное.

Быстрый Ветер в отчаянии вынул нож и приставил его к изгибу нежной шеи.

— Сделаешь.

У Ханны перехватило дыхание, она не сводила с индейца глаз, боясь заговорить. Неужели он убьет ее, если она откажется?

— А потом ты меня отпустишь? — осмелилась спросить девушка.

— Я подумаю, — пообещал Быстрый Ветер. — Где здесь поблизости вода?

— Ручей неподалеку. Ты в состоянии идти?

— Ты мне поможешь, — сказал юноша, цепляясь за ее худые плечи.

Под его могучими руками ее тело казалось таким хрупким, что он, наверное, без труда мог бы раздробить ей кости, сжав пальцы. Быстрый Ветер сомневался, что девушка сможет послужить ему опорой, но она была сильнее, чем показалось ему на первый взгляд. Он позволил ей подобрать свой мешок, и они направились к ручью.

Быстрый Ветер осторожно уселся возле воды, в то время как Ханна в оцепенении смотрела на его ногу. Никогда раньше она не видела тела обнаженного мужчины, если не считать младших братьев, что, впрочем, не стоило принимать во внимание. Она робко призналась сама себе, что сложен этот юноша великолепно, но его гордое и красивое лицо казалось ей пугающе суровым. Вовсе не такими Ханна представляла себе индейцев. Странные все-таки у него глаза. Серебристые! «Может быть, он только наполовину индеец?» — подумала Ханна, поглядывая на юношу краем глаза. Если это и так, то он не подает вида, что в нем есть хотя бы капля крови белого человека, и ведет себя как чистокровный индеец.

— Я опущу ногу в ручей, пока ты будешь собирать для костра хворост, — сказал Быстрый Ветер. — После того как мы вынем пулю, рану нужно будет прижечь. И не вздумай пытаться бежать, — предупредил он, заметив, как изменилось выражение ее лица. — Даже раненый, я бегаю быстрее.

Ханна ни на минуту не сомневалась в этом. Она быстро собрала хворост в сухую траву и сложила кучкой перед индейцем, который вынул кремень из колчана, висевшего у пояса, и высек искру. Костер сразу же разгорелся.

— Вымой руки в ручье, — приказал он, обжигая пламенем лезвие ножа. — Девушки племени чейенов слишком горды, чтобы быть нечистоплотными. Ты же, что никогда не моешься?

Губы Ханны неприязненно сжались.

— Ты ничего не знаешь обо мне и не имеешь права осуждать меня.

Тем не менее, она опустилась на колени возле ручья и смыла грязь с рук. Когда она вернулась к Быстрому Ветру, он протянул ей нож со странным выражением серебристо-стальных глаз. Женщина не узнала его, подумал он, снимая повязку из листьев с раны. Но Быстрый Ветер ее помнил. Ни один мужчина, заглянувший в эти завораживающие зеленые глаза, не смог бы их забыть.