Пленница викинга   ::   Бирн Джулия

И совершенно пустой, если не считать девушки. Несмотря на развевающееся над крышей королевское знамя, ворота никто не охранял.

Но если все ушли, кто эта девушка, сидящая на коленях в исчерченном тенями зале? Почему ее бросили здесь?

Подняв меч, Рорик двинулся вперед бесшумной походкой охотника.

Ему оставалось преодолеть последние несколько шагов, когда лучи полуденного солнца упали сквозь дымовое отверстие в крыше и окутали скорчившуюся на полу фигурку сияющим светом. Девушка шевельнулась. Медленно, так медленно, как будто движения причиняли ей боль, она подняла голову и взглянула на него.

Рорик остановился, словно наткнувшись на невидимую стену; он и сам не заметил, как опустил меч.

Она была вся соткана из света. Ее волосы цвета меда в беспорядке падали на плечи. Руки казались отлитыми из белого золота. А глаза! Огромные и слегка раскосые, они напомнили Рорику глаза рыси, однажды угодившей в его ловушку. В глазах зверя сияло такое же золотистое пламя, и Рорик так и не смог убить его. Не смог уничтожить это гордое и свободное создание.

Затем солнце ушло. Угас поток света, а с ним растаяло и волшебство. Ее руки были привязаны к столбу, с запястий свисали рукава киртла, а ее необыкновенные глаза казались тусклыми и безжизненными.

Девушка смотрела на него, безмолвная и неподвижная.

Рорик торопливо шагнул к ней, опустился на одно колено и отбросил волосы с ее лица. Кто-то ее ударил. Но вовсе не синяк, выступивший на ее нежной коже, заставил Рорика замереть, словно изваяние. Он увидел то, что до сих пор скрывала пелена ее волос, и с его губ сорвался резкий вздох.

Девушка была обнажена до пояса, ее груди вздымались и опадали, она дрожала всем телом. Казалось, от нее исходят волны страха, но все же Рорик, не раздумывая, протянул руку, не в силах удержаться, чтобы не притронуться к ней.

Она само совершенство. Маленькая, нежная; хрупкость и чистота ее облика тронули сердце Рорика. А когда он взял в ладонь ее мягкую грудь, что-то изменилось в глубине его души, словно какая-то его часть навсегда перешла к ней.

Он взглянул ей в лицо, борясь с желанием стиснуть в руке нежную плоть. Девушка не проронила ни звука, не отшатнулась, но сердце под его ладонью трепетало, словно испуганная птица, а ее золотистые кошачьи глаза потемнели от боли.

Дрожа, Рорик убрал руку. Может, она ведьма и приворожила его? Он знал, что такое вожделение, но это…

Неожиданно разозлившись, он вскочил на ноги. Что он делает, во имя богов? Она англичанка. Англичанка.

Он наклонился, чтобы прикрыть ее наготу и развязать ей руки.

И тут Рорика поджидало очередное потрясение. Желание схлынуло, словно его никогда и не было, и у него, у человека, который не морщился при виде самых отвратительных шрамов, потемнело в глазах.

Ее жестоко избили. Не хлыстом, нет. Крови не было, но от плеч до талии ее спину покрывали вздувшиеся багровые полосы и ужасные синяки.

Рорик сердито поджал губы. Он знал, какие отметины оставляет кнут. Тор [3] свидетель, он дал своим людям полную свободу действий, но если это сделал один из них…

Наклонившись, он повернул к себе ее лицо. Вряд ли она способна говорить, если судить по ее отсутствующему взгляду, но все же он задал вопрос:

– Кто это сделал, девушка?

Ответа не было, но ее ресницы дрогнули, и она взглянула в дальний угол зала. В то же мгновение Рорик услышал шаги. Кто-то торопливо приближался к шкуре, занавешивающей вход. Предупреждать девушку было поздно. Надеясь, что она будет молчать и дальше, Рорик выпрямился и встал за столбом, держа обнаженный меч наготове.

Сьюлин откинул шкуру и вбежал в зал, на ходу засовывая под тунику раздутый холщовый мешочек.

Ивейна глядела на него затуманенными от боли глазами.