Подруга волка   ::   Андерсон Кэтрин

Приземистый дом, который построил ее отец, приехав в Орегон около двадцати лет назад, хорошо сохранился: бревенчатые стены, отполированные природой до темно-коричневого цвета, пятнистая крыша, как шахматная доска с перепутанными, выветрившимся серыми и совсем светлыми клетками. Со своего удобного места она могла видеть курятник матери и ее огород позади дома. В глубине, среди деревьев, стоял домик ее отца, — темно-коричневый конус, потемневший от времени. Среди величественных сосен виднелся его купол из скрещенных столбов. Рядом с поленницей дров находился покрытый рубцами пень, который они с братом Чейзом использовали как мишень, когда практиковались в метании ножа и топора.

Индиго не могла себе представить, что могла бы жить где-нибудь в другом месте. Хотя именно сейчас ее отец, может быть, подписывает бумаги, могущие навсегда изменить ее жизнь. Если он уже не подписал их. «Ор-Кэл энтерпрайсиз». Она впервые услышала это название и уже ненавидела его.

Из многочисленных печей городка к небу поднимались слабые струйки серого дыма. Она посмотрела на юг, куда ветер уносил дым, взглядом, полным страха, так как знала, что за этими, покрытыми снегом пиками, лежит совершенно иной, чуждый ей мир. Здесь только несколько снобов обращают внимание на цвет ее кожи. На приисках никто не пытался ограничивать ее работу из-за того, что она женщина. Если ее отец выполнит свое намерение и продаст шахту, это будет означать конец той жизни, которую она знала. За все свои девятнадцать лет она не уезжала дальше Джексонвилла, который был всего в десяти милях отсюда.

Продавать шахту не было необходимости, но ей не удалось убедить в этом своих родителей. Она могла бы наладить работу снова и управлять шахтой, пока ее отец не поправится. Она знала, что смогла бы сделать это. Если компания недалеких людей решила заставить их закрыть дело, то пусть делают, что смогут. Она могла помериться с ними силами, как мужчина. Если бы родители дали ей хоть малейший шанс, она бы это доказала.

Расстроенная, она погладила мокрую шерсть Лобо. Стоя, он достигал ей до бедра — нежелательное напоминание о том, что она унаследовала от матери ее миниатюрность. Она ненавидела свой маленький рост, особенно сейчас, когда так много зависело от ее способности справиться с ситуацией. С тех пор, как произошел несчастный случай с ее отцом, она уставала в шахте так, что каждый день после полудня на ее плечи как будто наваливался пуд, но она ни разу не пожаловалась. И все же ее отец собирается продать шахту? Это просто несправедливо. Она не хотела уезжать отсюда.

Лобо поднял свои золотистые глаза и посмотрел на нее, взгляд его был сверхъестественно человеческим и слишком разумным, чтобы не обращать на него внимания. Они были отличной парой: — она и Лобо. Волк никогда не найдет себе место в той жизни за горами.

— Ну, друг мой, пойдем домой и посмотрим, насколько плохи наши дела. Не можем же мы до бесконечности избегать этого.

Она отправилась вниз по склону, осторожно переступая ногами, обутыми в мокасины, чтобы не скользить по грязи. Лобо шагал рядом, — молчаливый серебристый призрак, сливавшийся с темнотой.

Когда Индиго свернула на главную улицу городка, то увидела, как Шорти Диксон уютно устроился на скамейке перед универсальным магазином. Как обычно, каждый день после работы он наслаждался в компании своих двух приятелей, Стретча и Спрингбина, жуя табак. Сразу заметив странной индейской окраски лошадь, привязанную к столбу перед ее домом и совершенно не горя желанием встретиться с ее хозяином, Индиго захотелось побежать вниз по улице и присоединиться к старым приятелям под дощатым навесом. Она почти ощущала восхитительные запахи, которые исходили из гостиничного ресторана в это время дня.