Помпеи   ::   Харрис Роберт

Но все словно начало сливаться в одно пятно: коричневые и серые пятна выжженной растительности, красноватые полосы земли — все принялось дрожать под солнцем. Все поплыло перед глазами. Аттилий приподнялся на локтях, вытер глаза и вновь положил подбородок на подставку.

Вот оно!

Струйка, тоненькая, словно рыбачья леска. Она не курилась и не поднималась к небу, как обещал Витрувий, — она тянулась над самой землей, как будто леска зацепилась крючком за камень, и теперь ее кто-то дергал. Она зигзагом протянулась к Аттилию. И исчезла.

— Бекко, сюда! — взвыл Аттилий, и штукатурщик неуклюже затопал туда, куда ему было указано. — Ближе! Да. Здесь. Отметь это место.

Он поднялся на ноги и заспешил к отмеченному месту, на ходу отряхивая с туники красную грязь и черный пепел. Он улыбался и сжимал в руке волшебный кусочек кедра. Трое уже собрались вокруг того пятачка, и Бекко пытался вогнать кол в землю. Но земля была слишком твердой, и кол входить не желал.

— Вы видели?! — торжествующе воскликнул Аттилий. — Должны были видеть — вы же были ближе, чем я!

Рабочие безучастно уставились на него.

— Оно было какое-то странное — видели? И поднималось вот так вот. — Аттилий изобразил несколько отрезков. — Как пар над качающимся котлом.

Он обвел рабочих взглядом. Улыбка его померкла, а там и вовсе исчезла. Коракс покачал головой.

— Глаза тебя подвели, красавчик. Говорю тебе: нет здесь никакого источника. Я знаю эти холмы. Я двадцать лет лазаю по ним.

— А я тебе говорю, что я это видел!

— Дым. — Коракс топнул по сухой земле, под-няв тучу пыли. — Огонь может несколько дней тлеть под землей.

— Я в состоянии отличить дым от пара! Это был пар!

Они, похоже, притворяются, будто ослепли! Наверняка притворяются. Аттилий опустился на колени и ощупал сухую красную землю. Потом начал разгребать ее руками, откидывая камешки в стороны и вырывая обугленные растения, чьи корни крепко засели в почве. Над этим местом поднимался пар. Аттилий был в этом уверен. Разве плющ мог бы так быстро вернуться к жизни, если бы здесь не было источника?

— Принесите инструменты, — не оборачиваясь, приказал он.

— Акварий...

— Принесите инструменты!

Они копали все утро, а солнце медленно поднималось над синей чашей залива, превращаясь из желтого диска в раскаленную белую звезду. Земля скрипела и натягивалась от жара, словно тетива одной из тех гигантских осадных машин, какие строил его прадед.

Раз мимо них прошел мальчишка, волоча за собой на веревке тощую козу. Больше они никого не видели. Мизены заслонял край утеса. Иногда до них доносился какой-то шум — то команды из военной школы, то стук топоров и скрежет пил с верфи.

Аттилий, натянув поглубже старую соломенную шляпу, трудился усерднее всех. Даже когда остальные начали расползаться по сторонам в поисках клочков тени, Аттилий продолжал работать. Черенок кирки сделался скользким от пота и норовилвыскользнуть из рук. Ладони покрылись волдырями. Туника липла к телу, словно вторая кожа. Но Аттилий не мог позволить себе выказать слабость в присутствии этих людей. Даже Коракс и тот через некоторое время заткнулся.

В конце концов они выкопали яму глубиной в два человеческих роста, и такую широкую, что в ней могли работать двое. Да, там и вправду оказался источник — но он отступал всякий раз, как они подбирались достаточно близко. Они копали. Порыжевшая земля на дне ямы становилась влажной. А потом высыхала под палящим солнцем. Они снимали следующий слой, и все повторялось сначала.

Лишь в десятом часу, когда солнце поднялось в зенит, Аттилий наконец признал поражение. Он проследил, как уменьшается, испаряясь, последнее пятно влаги, выбросил кирку наверх и сам вскарабкался следом. Очутившись наверху, он снял шляпу и помахал ею, пытаясь хоть немного остудить лицо. Коракс сидел на камне и наблюдал за ним.