Порок и добродетель (Звонок из преисподней)   ::   Кауи Вера

Битси все разложила по полочкам. Я боялась выпрямиться, открыться. Вот почему я не боролась за него, как должна бы. И она это понимала. – Джулия сидела, углубившись в прошлое. – Именно поэтому ей и удалось от меня избавиться, ведь она знала, что я не уверена на все сто процентов ни в себе самой, ни в ее сыне. У меня были сомнения, и она этим воспользовалась.

– У нас у всех бывают сомнения. Иначе я остался бы без работы.

– Тем не менее. Я позволила своим сомнениям взять верх над всем остальным. У меня был этот пунктик насчет совершенства…

– Был?

– Ведь именно наши недостатки делают нас человечными. Мне больше по душе Брэд со всеми его недостатками и вывертами, готовый согласиться на меня, какая я есть, со всеми моими вывертами, чем нирвана совершенства, где я буду одна-одинешенька. Я уже пожила сама с собой и знаю, что этого недостаточно.

– Он боится того же самого. Что его вам будет недостаточна.

Джулия спокойно улыбнулась.

– Его мне всегда более чем достаточно.

– Тогда скажите ему об этом сами. Скажите ему все. – Доктор вынул трубку изо рта, внимательно посмотрел на Джулию и произнес: – Есть еще одна последняя вещь, которую я должен вам сообщить. Он импотент.

Он внимательно наблюдал за Джулией, так что, когда она сказала, что это не имеет значения, он ей поверил.

– Значит, вы в самом деле его любите.

– Если он больше никогда не дотронется до меня и пальцем, я все равно буду любить его.

– Я думаю, этого не следует опасаться. У него это, так сказать, временная неисправность.

– …временная неисправность. Я скоро все налажу. – Она вспомнила, каким уверенным голосом произнес Брэд эти слова в их первый вечер. Старый Брэд, вызывающе самоуверенный, сводящий с ума своей привлекательностью, тревожаще сексуальный. «Ох, бедный мой Брэд», – с тоской подумала она.

– Сексуально им двигала мать. Теперь ее нет, так что нет и этой движущей силы. Ему теперь нет нужды бежать и спасаться в сексе или чем-то другом. Когда он найдет себя как личность, как мужчину, он найдет и свою сексуальность – ту, которая обычна для нормального мужчины. Но он хотел, чтобы я рассказал вам все.

– Включая бородавки… – вспомнила Джулия, делая попытку улыбнуться. – Все очень запутано, верно? – добавила она.

– Человек – сложное существо.

– Я всегда думала, что знаю себя. А на самом деле я не знала себя совсем…

– Вот именно поэтому люди и приходят ко мне, именно это я и пытаюсь сейчас сделать с Брэдом: помочь ему найти себя.

– Сколько времени это займет?

– Несколько недель, никак не меньше, может быть, месяцев. Нужно побороть влияние многолетнего угнетения психики. Ваша помощь ему бы очень пригодилась. Я верю, что всегда надо иметь цель, надо к чему-то стремиться. Сейчас у него только надежда, у которой нет подтверждения. Вот почему я согласился ввести вас в курс дела. Что больше всего пугает его сейчас, так это то, что впервые в жизни он может оказаться совершенно один.

– Ему это никогда не нравилось.

– Тоже работа его мамочки. Она его таким образом наказывала, отдаляясь от него.

– Ну и сучка же она была, прости меня, Господи! – Джулия сжала зубы. – Исчадие ада, ни больше и ни меньше.

– И с этим ему надо смириться.

Джулия тоже это чувствовала. Что же тогда должен был чувствовать Брэд?

Брэд явно пребывал в нетерпении, потому что в этот момент раздался зуммер интеркома, и секретарша возвестила, что мистер Брэдфорд вернулся.

– Пусть подождет. Я сейчас освобожусь. – Прежде чем подняться, доктор отложил трубку. – Я пришлю его к вам. Скажите ему… докажите ему, что вы понимаете и принимаете его. И не судите.

– Так оно и есть.

– Прекрасно.

Доктор улыбнулся и вышел. Джулия ждала.