Портрет моего сердца   ::   Кэбот Патриция

— Я, пожалуй, взгляну, чем занимаются дети, — нервно ответила Мэгги.

— По-моему, дорогая, тебе стоит поступить именно так, — с готовностью подхватила леди Герберт, которая намеревалась после ухода дочери продолжить обсуждение ее характера и будущего.

Вздохнув, Мэгги побрела туда, откуда доносились крики детей. Стоял необычно жаркий для мая день, первый по-настоящему теплый с начала весны, и Мэгги с утра ощущала какую-то истому. Частично ее состояние было вызвано скукой. После того как она закончила детский портрет Ролингзов, ей было нечего делать. Конечно, можно приняться за картину для старой леди Эшфорт, которая мечтала, чтобы Мэгги запечатлела на века двух ее кошек, но девушку такая перспектива не увлекала. То ли дело портреты людей! Надо верно найти выражение лица, передать сходство, не оскорбляя человека… Вот это захватывающе интересно. А кошки… их писать очень легко.

Мэгги увидела, что Элизабет, улыбку которой она изобразила на портрете слишком милой, зажала локтем голову брата. Няни и смотрительниц приюта видно не было. Девушка не удивилась бы, обнаружив несчастных женщин связанными в глубине садового лабиринта. Вздохнув, Мэгги подобрала юбку своего белого муслинового платья и бросилась выручать кричащего малыша.

— Он все время твердит, что премьер-министром будет он, — возмутилась Лиззи. — А сегодня премьер-министром полагается быть мне. Мама сказала, что я могу.

— Девочки премьер-министрами не бывают, — не сдавался Джон. — Так сказал папа.

Вспомнив подобные споры с герцогом Ролингзом, случавшиеся в прошлом, Мэгги взглянула на Джона и примирительно произнесла:

— Почему бы вам сегодня не поиграть во что-нибудь другое? Например, в игру, которой мы увлекались с вашим кузеном Джерри, когда были маленькими.

— Вы хотите сказать, что когда-то тоже были маленькой? — недоверчиво уточнила Лиззи. — Но вы же такая высокая.

— Не такая уж я высокая, — пробормотала Мэгги, скрыв раздражение.

— Высокая, высокая, — закивал Джон. — Выше папы.

— Совсем не выше. Может, я немного переросла вашу маму, но не отца.

— Нет, выше, — твердо заявил Джон. — Правда, Лиззи?

Элизабет внимательно оглядела Мэгги.

— Не выше, но все равно очень высокая. Для девушки.

Мэгги почувствовала, что краснеет, и рассердилась. Как она могла позволить невинной детской болтовне так задеть ее! Да, она всегда была самой высокой девочкой в школе. Ну и что? Зато быстро перестала расти. В десять лет ее рост составлял пять футов восемь дюймов, как и сейчас, она, конечно, выше матери и сестер и чуть уступает только отцу.

К тому же в высоком росте немало преимуществ. Она весьма мило выглядит в модных нынче полукринолинах, гладких спереди и пышных сзади, которые выгодно подчеркивают красивые округлости ее фигуры. А еще она легко дотягивается до самых верхних полок, что очень удобно при покупках.

— Знаете, — обратилась Мэгги к юным Ролингзам, — в детстве мы с вашим кузеном Джерри играли в «магараджу». Один из вас станет индийским принцем или принцессой, а другой отважным английским путешественником, которого раджа захватывает в плен, чтобы принести в жертву какому-то языческому богу. Остальные могут быть английскими солдатами, которые пытаются его спасти, или дикарями, пляшущими вокруг погребального костра и стреляющими в британцев отравленными стрелами. Разве это не увлекательно?

— Я буду магараджей, — объявила Лиззи.

— Нет, я, — закричал Джон.

— Ты будешь отважным путешественником, — невозмутимо заявила сестра.

Джон немедленно разозлился, прямо как Джереми, когда Мэгги настаивала, чтобы путешественником был он.

С чувством исполненного долга она пошла назад к дамам, сидящим под вишней, но их голоса заставили ее замереть на полпути.