Прекрасная саксонка   ::   О`Делл Тара

Ему хотелось побыстрее вступить во владение поместьем, которое пожаловал ему король Вильгельм.

К нему вернулось радостное настроение. Он уже не был безземельным младшим сыном. Он стал настоящим лордом. И все теперь – земля, господский дом, даже эта куча одежды на полу – принадлежит ему.

Жобер наклонился, собрал разбросанную одежду и неуклюже засунул в сундук.

– Ладно, – сказал он. – Придумаю что-нибудь другое. Может, мне подойдет одежда кого-либо из казненных.

– Неужели ты станешь носить одежду мертвеца?

– Но ведь я беру себе доспехи и оружие убитых, почему же не воспользоваться и остальным, если мне это нужно?

– А с женщиной что делать? – спросил Роб. Они одновременно взглянули на кровать.

– Она может быть нам полезна, – сказал Жобер.

– Каким образом? Никто не будет платить выкуп за саксонку.

– Мы можем использовать ее, чтобы заманить в ловушку мятежников.

– Если они не пытаются спасти других, зачем им приходить за ней?

– Возможно, есть кто-то, кому она дорога. Он попытается освободить ее. А пока она моя пленница.

Роб с сомнением покачал головой:

– Если ее не развяжут, тебе придется кормить ее. Едва ли мы сможем высвободить человека для этой работы.

Жобер стиснул зубы. Роб прав. Он поступил глупо, спасая эту женщину. Пусть бы ее лучше повесили с остальными пленными, несмотря на протесты Алана.

– Я скоро спущусь вниз, – сказал он Робу. – Собери во дворе всех, кто не на посту.

Роб ушел. Жобер надел перевязь для меча и снова взглянул на женщину. Выражение ее лица не изменилось. Всем своим видом она выказывала неповиновение. Однако было заметно, что ей больно и вообще, наверное, не по себе. У нее, как и у всех людей, есть кое-какие потребности.

Взяв кинжал, Жобер приблизился к кровати. У пленницы в глазах появился страх, что доставило ему некоторое удовлетворение. Пусть уж лучше она боится его. Это поубавит у нее наглости.

Он поднес кинжал к ее горлу и коснулся острием гладкой кожи.

В следующее мгновение в душе Жобера шевельнулась жалость. «Все-таки она ведет себя храбро», – подумал он. Ее ресницы слегка дрожали. Он никогда не видел прежде таких длинных ресниц.

Жобер поставил пленницу на колени и обхватил ее тело, чтобы разрезать веревку, которой были связаны за спиной ее руки. Она судорожно втянула в себя воздух и подавила стон. Он невольно посочувствовал ей. Еще долго она будет испытывать боль в онемевших руках и плечах.

Надо было развязать ее еще ночью. И привязать к кровати.

Он представил себе эту соблазнительную картину: широко раскинутые руки и ноги саксонки привязаны к четырем столбикам, поддерживающим полог кровати.

Нет, он не позволит своим мыслям принять такое направление. Она пленница, и за нее можно получить выкуп. А если нет?

Тогда почему он ее держит? Жобер быстро нашел ответ. Потому что не знает, что с ней делать дальше. Дважды сохранив ей жизнь, он выставит себя полным дураком, если убьет ее теперь.

Да и зачем убивать, если в этом нет необходимости? Тем более – женщину. Конечно, она не в его вкусе, но, несомненно, не лишена привлекательности. Чем дольше он смотрел на нее, тем сильнее разгоралось в нем желание. Он представил себе, как сопротивляется, а потом затихает тело этой амазонки под его телом...

А что делать с ней потом, когда он удовлетворит свое желание? Пожалуй, будет нелегко ее приручить, сделать из нее послушную, надежную служанку. Возможно, ее даже придется побить разок-другой, чтобы научить уму-разуму.

Нет, все это было Жоберу не по душе. Он оставит ее в покое. Тогда она поймет, как ей повезло, и покорится.

Он вышел из комнаты и запер за собой дверь.

Как только норманн ушел, Эдива осторожно поднялась с кровати и, с трудом преодолевая боль во всем теле, добралась до сундука, стоявшего в углу.