Прекрасная художница   ::   Николз Мэри

Та помогла ей снять запачканное краской платье и стала наливать горячую воду из кувшина в таз, а Френсис, в одном белье, тем временем рассматривала себя в большом, в полный рост, зеркале рядом с умывальником. Интересно, что бы сказал герцог, увидев ее сейчас. Конечно, ее фигуру не назовешь образцом грациозности, но все же она не растолстела, а волосы все такие же густые и черные как вороново крыло. О ее фиалковых глазах говорят, что это самое красивое в ее внешности, а Маркус утверждал, будто глаза выдают все, что у нее на душе. Интересно, научилась ли она с тех пор прятать свои мысли и чувства под маской вежливого равнодушия?

– Какое платье наденете, миледи? – спросила Роуз.

– Наверно, розовое шелковое с зелено-лиловым пояском.

– Да оно же старое, миледи. Последний раз, надевая его, вы сказали…

– Я помню, Роуз, но мне в нем удобно, а я сегодня никуда не собираюсь, пообедаю одна. А потом хочу закончить портрет леди Уиллоуби. Не хочется портить хорошее платье.

Френсис редко обедала одна. У нее было много друзей, она вела открытый образ жизни. Ее гости были людьми различного происхождения и социального положения, их взгляды на вопросы политики, искусства и науки зачастую были противоположны, но благодаря редкой способности Френсис улаживать споры между ними сохранялись добрые отношения. Сегодня, однако, ей захотелось побыть в одиночестве.

За обедом Френсис размышляла о своей жизни. Все сложилось в конце концов не так уж и плохо, хотя в семнадцать лет, когда все ее надежды и мечты рухнули из-за предательства Маркуса, ей казалось, что жизнь кончилась. Как он мог?! – кричала она, рыдая в подушку по ночам. Говорил, что любит, а сам по велению отца женится на другой! Мягкотелый, бесхарактерный тип!

Она сказала ему, что ненавидит его, что видеть его не желает, и он исчез из ее жизни и женился на указанной ему шотландской наследнице, за которой давали замок в горах. Зачем ему понадобился этот замок? Он и так должен был унаследовать обширное поместье в Дербишире, дворец в Лондоне, дом в Бате, а также охотничьи угодья в Лестершире. К тому же она любила его не за богатство…

Как раз в тот год Френсис впервые вышла в свет, но ничто не могло отвлечь ее от случившегося. Ни один из возможных женихов не шел ни в какое сравнение с тем, кого она потеряла. Мать, решившаяся на непосильные расходы, чтобы вывезти ее в Лондон, была в бешенстве.

– Зря только потратилась! – кричала она. – Ну конечно, ты у нас особенная, Фэнни, только не понимаю, на каком таком основании? Спору нет, ты хорошенькая, но что толку, если у тебя нет приданого? Я не смогу привезти тебя сюда снова на следующий год, так что или в этом году, или никогда.

– Мама, ну что я могу поделать, если никто не делает мне предложение?

– И не сделает, если ты будешь думать только о своем Риели. В свете и так идут разговоры, а если еще ты вернешься домой несолоно хлебавши…

В угоду матери Френсис приняла предложение графа Коррингама. После недавней кончины жены он остался с двумя детьми – сыном семи с половиной лет и шестилетней дочерью – и как раз подыскивал женщину, которая могла бы заменить им мать. Скромная свадьба всего на две недели опередила женитьбу Маркуса Стенмора на Маргарет Конно.

Френсис не любила мужа и даже не пыталась создавать видимость любви, но ей было спокойно и хорошо с ним, она научилась делать его жизнь приятной и полюбила его детей, особенно когда стало ясно, что своих ей иметь не дано. Муж отнесся к этому философски.

– Наследник у меня уже есть, – сказал он. – Мы с тобой хорошо ладим друг с другом. Так зачем нам еще дети?

Они были женаты уже десять лет, когда неожиданный сердечный приступ унес Джорджа, и с тех пор Френсис жила одна. Она жила, как хотела, была свободна в своих поступках, посещала концерты и спектакли, читала газеты и новинки литературы и даже поигрывала, но умеренно.