Приди ко мне, любовь   ::   Клейпас Лиза

Наконец Люси, тяжело дыша, добралась до края проруби, попыталась подтянуться и вылезти из воды, но ее шерстяные варежки скользили по льду, и после каждой попытки она снова падала в воду.

– Помогите! Эй, кто-нибудь, на помощь! – Голос срывался, но Люси продолжала кричать, чувствуя, как тают силы. Невероятно, что все это произошло именно с ней, Люси Кэлдуэлл, жизнь которой до сего момента была такой безмятежной и беззаботной. Закинув голову, она увидела пустынный, заснеженный берег, легкий дым над крышами близлежащих домов, и вопль отчаяния, перемешанный с хрипом и рыданиями, исторгся из ее груди:

– Я то… тону… Кто-нибудь, по… помогите! – Ну хоть одна живая душа должна услышать ее крик и подоспеть на помощь!

Люси уже начинала захлебываться, как вдруг ей все-таки удалось сбросить с себя варежки. Теперь она могла бы ухватиться за край проруби, но намокшая одежда камнем тянула на дно. На какое-то ужасающее мгновение Люси оказалась во власти этой леденящей тьмы. Из последних сил она рванулась вверх, преодолевая сопротивление воды и тяжесть одежды. На поверхности, глотнув морозного воздуха, она вцепилась пальцами в лед и, уткнувшись лицом в это страшное сиреневатое зеркало, беззвучно заплакала. Силы покидали ее.

Люси закрыла глаза и, ломая ногти, впилась пальцами в кромку льда; так она пролежала неподвижно некоторое время, но ей показалось, что прошла вечность. Никто из ее близких не знал, что она может находиться здесь, на реке. Отец был уверен, что дочь все еще гостит в Коннектикуте у тети Элизабет и дяди Джосаи, а Даниэлю она не послала даже записки о своем приезде, и все из-за их последнего спора, который сама же затеяла. «Боже мой, как я виновата, – подумала Люси, и крупные слезы покатились по щекам, но она уже не чувствовала их. – Все наши ссоры происходили из-за меня».

Холод сковал все ее тело, и не в состоянии более двигаться Люси лежала ничком на поверхности ледяной каши, лишь по грудь выбравшись из темнеющей бездны. На смену паническому страху пришли безразличие и апатия. Люси казалось, что река заводит с ней разговор и ласковым, убаюкивающим голосом, проникая в самые отдаленные уголки ее затухающего сознания, настойчиво зовет к себе.

Когда-то, много лет назад, в этой реке утонула девушка. Неужели и ее река забрала с такой же легкостью и нежностью?

«Все уходит в небытие, – шептала тьма. – Солнце, весна, Даниэль… любовь… – все лишь сон… все превращается в Ничто, в Вечность…»

Неожиданно кто-то схватил Люси за руку, да так сильно, что боль пронзила окаменевшее от холода тело. Она вяло попыталась вырвать руку, веки ее дрогнули, и сквозь смерзшиеся сосульки волос прямо перед собой девушка увидела лицо мужчины. Горящие невероятно голубым огнем глаза приблизились к бледному лицу Люси, и незнакомец, еще сильнее сжав руку, стал тащить ее из воды. Шевельнув губами, она попыталась что-то произнести, но вместо слов слышался лишь тихий выдох.

По губам Люси видела, что незнакомец что-то говорит ей в ответ, но понять его слов она не могла; глухая тяжелая пелена разделила их. Она снова почувствовала боль в руке, за которую он тянул, и потеряла сознание.

Человек на руках нес девушку через лес. Головой она упиралась в изгиб его шеи, а ноги плавно раскачивались, ударяя его по бедру при каждом шаге. Незнакомец передвигался с трудом, но при этом ни разу не оступился. Видя, что Люси начинает приходить в сознание, он вновь заговорил с ней, произнося слова с мягким южным акцентом.

– Я как раз шел за дровами, когда услышал ваш крик. Не представляю, что могло заставить такую красавицу ступить на лед, когда он еще не стал как следует.

Люси даже не могла открыть рот, чтобы ответить незнакомцу, из ее полуоткрытых губ вылетели лишь нечленораздельные звуки. Промерзшая насквозь, она была не в состоянии думать, не то что разговаривать.