Принц похищает невесту   ::   Додд Кристина

Ты испытывала сильный страх, потому что все еще оставалась ребенком. С тех пор ты повзрослела, и теперь тебя зовет долг. Страх – вполне естественная реакция, но ты знаешь, что должна делать.

Хоть мать Бригитта и сказала, что Сорча повзрослела, но девушке не пришлось пережить и сотой доли того, что пережила сама мать Бригитта.

– Наш гость направляется к нам, – произнесла мать Бригитта, кивнув на Арну.

Арну протиснулся бочком туда, где смог встать прямо перед ними, и замер. Дернув себя за вихор, поклонился и одернул рясу, пытаясь прикрыть свои мускулистые ноги. Наконец, с торжествующей улыбкой, опустился перед ними на колени и заглянул им в лица.

– Приветствую, почтенные. Чудесный день, не правда ли? – Вид у него был жизнерадостный, видимо, ему хотелось поболтать. – Прохладно, конечно, но в это время года ничего другого ждать не приходится. Еще до субботнего дня у нас снова будет шторм.

– С чего ты взял? – спросила мать Бригитта.

– Каждый рыбак чувствует приближение шторма. Такая у нас работа.

Резкие черты Арну выдавали в нем деревенщину: нос длинный и тонкий, челюсти мощные, губы хорошо очерченные. Тряпица, закрывавшая отсутствующий глаз, была потрепанной, зато здоровый карий глаз украшали длинные ресницы. Будь одежда ему впору, сгони он с лица улыбку, обладай хоть крупицей здравомыслия, Арну оказался бы достаточно привлекательным для мужчины, продемонстрировавшего собственную глупость.

– Позвольте спросить, мисс Сорча: вы хотели бы, чтобы я выкопал тот старый пень в саду? Разумеется, после того как закончу ограду. Похоже, кто-то вокруг него уже копался. Я вполне мог бы это сделать.

– Это не так просто, как тебе кажется, Арну.

Сорче давно хотелось избавиться от пня, она не раз его подкапывала, но корни упрямо цеплялись за землю. Иногда ей казалось, что дух давно погибшего дерева возвращается по ночам, чтобы пустить новые корни.

– Я на него смотрел. Могу выкорчевать его сегодня днем, – заявил Арну.

С какой легкостью он отмахнулся от ее трудов! Почувствовав досаду, Сорча холодно осведомилась:

– Вот как?

– Я не могу без работы.

Мать Бригитта вмешалась в разговор:

– Это было бы чудесно, Арну. Спасибо. А почему бы тебе сейчас не пойти на кухню пообедать? Скажи сестре Марии Симоне, что я разрешила.

Арну принялся восторженно кланяться и благодарить монахиню, пятясь назад на коленях. Затем поднялся и, шаркая, отправился на кухню.

Сорча досадливо вздохнула.

– Он думает только о еде. Словно голодный пес.

– Арну вызывает у тебя неприязнь, – заметила мать Бригитта. – А ведь намерения у него самые лучшие.

– Он столько говорит, что не разберешь, где намерения, а где болтовня.

Сорча сцепила зубы так, что заболела челюсть.

– Надо было сохранить в тайне, что ты не монахиня. – В голосе матери Бригитты появились резкие нотки. – Монашеская одежда может защитить тебя в случае необходимости.

– Я не говорила Арну, что я не монахиня. Просто не стала убеждать в том, что я монахиня.

– Как же он проницателен, если заметил разницу! – Взгляд матери Бригитты скользнул по лицу Сорчи и задержался на ее волосах. – Но с твоим цветом волос и тонкими чертами лица ты привлекаешь к себе внимание. Не знаю, окажешься ли ты в безопасности, когда покинешь монастырь.

– Возможно, весь мир обо мне забыл.

– У тебя есть вырезки из газет, которые доказывают обратное. А враги ничего не забывают. – Поднявшись, мать Бригитта устремила на Сорчу строгий взгляд. – Так что готовьтесь, ваше высочество. Возможно, придется уезжать со всей поспешностью и, вероятно…

Крик нарушил благоговейную тишину монастыря. Арну бежал к ним. Его башмаки стучали, он тыкал пальцем в сторону строений монастыря. Его единственный глаз был широко открыт и полон ужаса.