Признания бессовестной карьеристки   ::   Лэнг Адель

Воскресенье, 28 июля

Все утро спотыкалась о малолетних детей на главной улице и, высунув язык, бегала по галереям, пытаясь облегчиться на несколько туристических фунтов. В Гластонбери уйма всего продается под видом картин и сувениров, но ничего такого, что хотелось бы повесить на стену или поставить на полку.

Элиза (она и прежде отличалась отсутствием вкуса) усердно набивала машину ковриками из бельевой веревки, проволочными подсвечниками и даже попыталась всучить мне держатель для туалетной бумаги из папье-маше в качестве подарка на грядущее Рождество.

Потом Элиза (совершенно в ее духе, вечно ей приходят в голову всякие безумные фантазии) предложила «проехать длинной живописной дорогой». Покуда она укладывала корзины для пикника, я продемонстрировала трюк с волшебным исчезновением: задрала юбку чуть выше приличного, чтобы привлечь внимание водилы в проезжающем грузовике. Добралась до Лондона в рекордное время.

Понедельник, 29 июля

На работе весь день, как пчелка, писала материал в «Лондонский сплетник». Вечером босс в смокинге от Армани и я в скромном платье с блестками отправились смотреть собачьи бега. Сногсшибательные туалеты должны были произвести впечатление на клиента – производителя спортивных костюмов на овечьем меху, который любезно нас туда пригласил. Думаю, можно было прикатить в обычной одежде – он бы все равно чувствовал себя таким же оплеванным. Стоило нам выйти из лимузина, который босс нанял специально для этого случая, как местные служители нас впустили, приняв за оркестрантов, и препроводили в VIP-секцию, отделенную от презренной толпы чем-то вроде офисной перегородки. Быстро прониклась духом мероприятия, дернула бокал шампанского, закусила ветчиной и стала смотреть на дорожки. Оказывается, этот заяц носится с такой скоростью, что собаки и на колесах бы его не догнали, куда уж там на своих четырех. В конце каждой гонки поздравляла владельцев выигравших собак. Те просто на карачках ползали от счастья, что такая важная особа посетила их гонки.

Вторник, 30 июля

Решила отращивать ногти, поэтому обкусала их, чтобы сделали рывок на старте. А все издержки профессии. Босс хочет, чтобы я выдавала ему по материалу в день, в одиночку, без арт-директора, и при этом выглядела как картинка из модного журнала – только чтобы подтвердить миф, будто в рекламном бизнесе работают исключительно безмозглые вертихвостки, которым всех забот – наводить себе французский маникюр.

Пока накладывала второй слой лака, ворвался босс, размахивая утренним выпуском «Лондонского сплетника». Вопросил, правда ли я симулировала грипп, чтобы слетать в Сингапур на встречу с потенциальным работодателем.

И как прикажете правдивой девушке совмещать работу копирайтера и колумнистки? Вывернулась, посоветовав не верить ни единому газетному слову. Особенно моей колонке.

Среда, 31 мюля

Босс вбил в свою дурацкую башку, будто, осчастливив меня мобильником размером с телефонную будку, сможет дергать в любой момент. От всей души поблагодарила, а мобильник выключила и забрала домой. Потом от греха подальше убрала на антресоли – не хватало мне только заработать рак уха.

Четверг, 1 августа

Истек срок запрета, который я наложила на моего бывшего. А жаль – боюсь, что теперь, когда я перестала быть недоступной, он и вовсе перестанет меня домогаться. Увы, утром, когда я ходила забирать заявление из участка, мой воздыхатель-сержант пригрозил судебным предписанием, если я еще раз приду с чем-то подобным. Утратив, таким образом, все меры воздействия на бывшего, решила заполнить зияющую пустоту в моей жизни. На работе схватила газету и стала читать объявления о продаже жирных свинюшек. Слышала, что они добрые, привязчивые, едят отбросы и, подобно мне, терпеть не могут долгие прогулки.