Проказница   ::   Майклз Кейси

Несомненно, он бы об этом помнил. — А теперь сидите смирно и ведите себя хорошо, — строго приказала она и больше не проронила ни звука до тех пор, пока Хардвик не отъехал от города на порядочное расстояние.

Саймон также молчал, лихорадочно обдумывая произошедшее. Непонятно, как случилось, что его похитила обыкновенная девушка? И что ждет его в будущем, если эта новость получит огласку? В конце концов, джентльмен должен заботиться о своей репутации.

Время было позднее. Он уже слегка приустал, возможно, даже заскучал, несмотря на смертельно опасную ситуацию. А плавное движение кареты с хорошими рессорами оказалось поистине убаюкивающим, и чрезвычайно скоро, к собственному изумлению, он впал в легкую дремоту. Возможно, даже всхрапнул.

— Вас нисколько не интересует, почему вас похитили? — огорченно спросила девушка и больно пнула его в голень.

— По правде сказать, не особенно, — честно ответил виконт, широко зевая и расправляя плечи, а затем подтянулся повыше, так как, пока дремал, сполз с сиденья. Ночь, проведенная за игрой, и большое количество выпитого давали о себе знать. Сейчас он больше нуждался в постели, чем в информации. Тем не менее он продолжил: — Но, пребывая в счастливом неведении, я уверен, что вы сообщите мне все необходимое, когда сочтете нужным. Надеюсь, это произойдет скоро, не так ли? Сколь бы ни были блистательны эти полчаса или более в вашем обществе, я, как вы понимаете, собираюсь поспать.

— О Боже, вы несносны! — Девушка снова пнула его. — Я могу застрелить вас прямо сейчас, без всяких разговоров, просто из принципа.

Саймон подавил инстинктивное желание растереть голень, вынесшую два удара. Башмаки на деревянной подошве оказались нешуточным оружием. Эта малявка начинала действовать ему на нервы.

— Меня больше устроило бы, если б вы молвили хоть слово, — сказал он с убийственной вежливостью. Он всегда разговаривал так, будучи выведен из себя. — Ведь, не имея объяснений, я обречен провести следующие несколько дней в глубоком раздумье. Мне придется основательно поразмыслить, чем я так обидел своего ближнего, к тому же еще и женщину. За что меня столь часто именуют несносным? Может, вы член какой-нибудь преступной группы? У вас бывают сходки. Вы протоколируете, что на них обсуждается? Я мог бы внимательно прочитать, изучить до мелочей свои наиболее крупные промахи, если, конечно, не буду расстрелян до восхода солнца.

— Ох, хоть бы вы… заткнулись!

— Виноват, — притворно извиняющимся тоном сказал Саймон, с интересом наблюдая, как долго юная особа способна держать его под прицелом. — Считайте, что с этой минуты я, как монах, даю обет молчания.

— Если бы я этому поверила, я поверила бы чему угодно, — не замедлила ответить девушка, — но я не думаю, что поверю. — Саймон был вынужден отдать должное искренности, с какой была произнесена эта громоздкая туманная тирада. Откровенность потенциально опасной малютки еще сильнее подстегнула его любопытство.

За то время, что ему пришлось говорить, а беседа происходила в карете, он нещадно клял темноту, скрывавшую от него лицо и фигуру похитительницы. Но постепенно он установил, что она невелика ростом, довольно стройна и что от нее пахнет лавандовой водой и лошадью. Не такое уж неприятное сочетание. У нее был правильный выговор и богатый язык. Отдельные выражения, однако, изобличали в ней уроженку сельской местности. Кроме того, вероятно, счастливое провидение послало девушке нескольких братьев. У них она, видимо, и научилась манерам и выражениям, которых ей не следовало знать. Разнообразие впечатлений вносило путаницу в сложившиеся у Саймона представления о женщинах.