Пурпур и бриллиант   ::   Паретти Сандра

«Как же я люблю его!» – подумала Каролина, положив руки ему на плечи.

Он мягко привлек ее к себе. Он ощущал, как ее волосы струятся у него между пальцами, он смотрел в ее бездонные глаза, он оживал от ее любви. Он всегда любил ее, но только когда потерял, осознал, как глубока была его любовь. С того самого часа его жизнь остановилась; и он знал, что если еще раз потеряет ее, это будет его конец.

Жиль нежно убрал волосы с ее лба:

– Я больше никогда не оставлю тебя одну.

– Жиль, Жиль, любимый!– Каролина шептала это почти беззвучно.

Все прошлое пропало, растворилось навсегда. Она покрыла быстрыми поцелуями его руку.

Яркая вспышка осветила небо. Одновременно тишину разорвал мощный удар. Вершины деревьев над ними грозно зашумели. Снова блеснула молния, и грянул гром. От мельницы послышалось беспокойное, испуганное ржание. Каролина взглянула на герцога расширившимися глазами, как будто хотела еще раз, последний раз запечатлеть в своей памяти его лицо. Потом вскочила на ноги.

– Кони, – пробормотала она.

Каролина устремилась к старой мельнице. Колючки цеплялись за ее платье. Ей приходилось прилагать все силы, чтобы справиться с порывами ветра. Гроза, собиравшаяся так долго, разразилась с неистовой силой. Темно-фиолетовое, раскалываемое молниями небо становилось все глубже, погребая землю под темным огненным покрывалом. Завывающим шквалом гроза проносилась над гребнями холмов.

Упрямо нагнув голову, Каролина продвигалась вперед. Юбка прилипла к ее ногам спереди, а сзади раздувалась, как парус. Она прижимала юбку руками, расправляла ее. Под ногами хрустели сломанные ветви. Сквозь шум грозы доносилось испуганное ржание лошадей. На мгновение воцарился полный мрак. Гроза вдруг прекратилась, словно собираясь с новыми силами. Но животные ржали все отчаянней. Лист чертополоха, острый как нож, обжег ей руку. Она уже была в мельничном саду. Порывы ветра поломали здесь все подсолнухи.

Еще не упало ни одной капли дождя; между тем гроза все набирала силу. Молнии становились все ярче, удары грома – оглушительнее. Воздух был насыщен электричеством. Каролина чувствовала и оцепенение, и опьянение одновременно. Противостояние этих чувств не вызывало у нее страха: напротив, она испытывала триумф, она была счастлива, ощущая себя частичкой природы, участницей этого бунта: не плотью, пугливо прижимающейся к земле, а огнем, пылающим дыханием неба. Кони метались по каменной платформе ветряной мельницы. Внезапная смена тьмы и вспышек света лишила их равновесия. Ослепшие от страха, они носились туда-сюда.

Каролина побежала вверх по ступеням. Достигнув платформы, она на миг остановилась, переводя дыхание, и медленно направилась к лошадям. Она пыталась успокоить их, но ее голос тонул в шуме грозы. Черная кобыла с пеной у рта встала на дыбы. Напряженное тело животного взвилось в воздух.

Но тут случилось нечто невероятное! Она услышала страшный треск над своей головой, прикрыла глаза от ослепительно яркого света. Рука, схватившая поводья лошади, приняла на себя весь удар. Она хотела отступить, но не смогла разжать пальцы. Горячий ток пронзил ее тело. Она пошатнулась, но не упала.

– Жиль, Жиль! – закричала она.

Свет, ослепивший ее, угас. Разряд электричества, прошедший через ее тело, ушел в землю. Удивительный покой снизошел на нее, объял ее сердце и усталую плоть. Счастье, о котором она так мечтала, рай... теперь она принадлежит им... навсегда...

«Жиль», – сказала она, однако это был лишь удар ее сердца, ее уста оставались немы.

«Жиль, – говорило сердце, – Жиль».

И снова: «Жиль».

До самого последнего удара.

Герцог встал на колени рядом с ней, приподнял ее за плечи.

Кони успокоились. Гроза двинулась дальше. Бледный свет вернулся в мир.