Райский остров   ::   Барнет Джилл

– Миссис Уайатт?

Она хотела подняться, но с отчаянием поняла, что не может этого сделать без посторонней помощи, и осталась сидеть на месте.

Хэнк встал и пошел к двери. Охранник открыл ее. Хэнк обернулся и внимательно посмотрел на нее. Последовала неловкая пауза, каждый отчаянно хотел что-то сказать, подбодрить другого, но слов по-прежнему не находилось.

Хэнк был по-настоящему напуган. Первый раз в жизни он боялся потерять то, чем дорожил. Дети и Маргарет. Ему безумно хотелось брыкаться, царапаться, биться изо всех сил. Схватить в охапку свою семью и бежать со всех ног на свой остров, где они были бы в безопасности. Но он не мог себе этого позволить. И не хотел. Он должен был сделать так, как хочет Смитти. Ведь она исповедует, что в этом безумном мире есть справедливость, а добро побеждает зло. Короче, верит во всю эту чушь, в которую он не верил никогда. Но он обязательно попробует стать другим ради детей, ради нее, ради будущего. Если бы ему предоставили выбор, дали другую возможность, он бы лучше опять прожил собственную дерьмовую жизнь, просил бы, умолял, унижался, лишь бы быть с ними. Хэнк редко вспоминал Бога, но за эти несколько дней он отмолился за целую жизнь. Он столько посулил Богу, сколько за сорок лет не обещал никому. Хотя что он мог отдать Всевышнему, кроме черной души? Он был готов безусловно пожертвовать ею, лишь бы появился этот единственный шанс.

Телеграмма пришла рано утром. Даже Маргарет была еще в постели. Каким-то шестым чувством она услышала велосипедный звонок, вскочила с кровати и выглянула из окна своей спальни. Велосипед посыльного валялся недалеко от ступенек крыльца.

Судорожно схватив халат, она набросила его на ходу и бегом помчалась вниз по лестнице. Она распахнула дверь в тот момент, когда посыльный поднимал руку к колокольчику.

– Телеграмма для... – паренек опустил глаза к конверту, – Гарлана Смита и Маргарет Хантингтон Смит У...

Маргарет одним движением выхватила у него послание, сунула монету в руку, благо кошелек лежал на столике у двери.

– Спасибо.

Она не могла решиться посмотреть, что там внутри, сердце ее безудержно колотилось. Потом вскрыла конверт, прочитала, снова перечитала, ноги у нее подкосились, она схватилась за дверь, чтобы устоять, глубоко вздохнула. Ничего не помогало, ей было не унять волнения. Через мгновение она упала на колени, согнулась, коснулась пола лбом и зарыдала. Слезы текли сами, Маргарет никак не могла успокоиться и восстановить дыхание. Наконец она встала, всхлипывая, медленно пошла к лестнице, подняла голову и позвала детей.

Хэнк услышал шаги в коридоре. Вот повернулся в замке ключ, заскрежетала дверь камеры. Он открыл глаза, еще не совсем очнувшись ото сна, который не приходил так долго.

– Вставай, – уронил охранник. – Следуй за мной.

Хэнк поднялся на ноги, которые плохо его слушались, вышел в коридор, там ждал еще один сопровождающий. Его привели в какую-то комнату, у двери охранник пропустил его вперед. С порога Хэнк увидел своего тестя, который быстро подошел к нему и протянул телеграмму. Хэнк машинально взял листок. Рука его дрожала. «Вот оно!»

Ему не удавалось сосредоточиться, строчки прыгали перед глазами.

«В Департамент юстиции штата Калифорния, Сан-Франциско.

От Ги де Партена, губернатора Папеэте, Таити.

Благодаря новым данным и признанию Жана Лароша, брата убитого Генри Лароша, все обвинения против гражданина Соединенных Штатов Генри Джеймса Уайатта сняты 5 декабря 1896 года, за три дня до его побега из мест заключения».

Хэнку пришлось прочитать еще раз, и все-таки он недоуменно посмотрел на Гарлана:

– Это правда?

– Да.

– До того как я убежал?

Он опять уставился в текст, буквы плыли у него перед глазами. Комок стоял в горле. Он тяжело вздохнул, провел рукой по волосам и не сдвинулся с места: не верил глазам своим.

– Ты свободен, сынок.