Роза Ёрков   ::   Бенцони Жюльетта

По профессии он был археологом, имел слабость к Египту, хорошо разбирался в драгоценных камнях, изящно писал, элегантно одевался, был эпикурейцем и обладал всеми достоинствами безупречно светского человека, слыл ловким фокусником, а его слесарным способностям позавидовал бы сам Людовик XVI.

Только благодаря многообразным талантам этого незаурядного человека Морозини сумел вернуть фамильный сапфир и передать его Симону Аронову. Альдо с нежностью относился к своему другу, ценил его достоинства и был счастлив, что в опасной охоте за недостающими камнями из древней реликвии у него такой надежный компаньон.

Оставив вопрос Альдо без ответа, Адальбер улыбнулся еще шире и спросил:

– Ну как похороны? В высшей степени благопристойно? – И привычным движением руки откинул прядь волос, которая вечно падала ему на глаза.

– Мог бы поехать со мной и сам бы все увидел, – ответил Альдо.

– Не требуй от меня слишком многого, голубчик! Я приехал в эту варварскую страну только для того, чтобы составить тебе компанию. А к похоронам у меня врожденное отвращение.

– Но на этих стоило побывать: простота сродни величию, местный колорит и вдобавок неожиданный сюрприз.

– Хороший или плохой?

– Ничего страшного. Я знал, что Сент-Элбенсы принадлежат к семье сэра Эндрю, но не подозревал, что они – его прямые наследники. Теперь он и она – граф и графиня Килренен. Преемственность, которая вряд ли доставляла при жизни радость моему старинному другу. Мне они оба кажутся крайне неприятными, хотя не могу отрицать, что она весьма красива.

– Твоему другу следовало подумать в свое время о потомстве и позаботиться о достойном наследнике для своего знатного рода, – заметил Адальбер, разделяя, сам того не подозревая, мнение гнома вересковых пустошей.

– Это же самое я слышал уже сегодня утром. Ты увидишь их на торгах у Сотби. А может, и еще раньше, потому что леди Мэри до сих пор не смирилась с потерей браслета.

– Ты думаешь, они будут стремиться заполучить «Розу»?

– Она – вне всякого сомнения. Леди впадает в транс, как только видит какую-нибудь драгоценность. Про него ничего сказать не могу. Вообще-то он коллекционирует редкий нефрит, но, вполне возможно, сильно влюблен в свою жену.

И поскольку этот адвокат производит впечатление весьма богатого человека, кто знает…

– Он что, входит в коллегию?

– Похоже на то.

Морозини поднес к губам стакан, который ему только что подал бармен, а Адальбер допил свой до конца и вновь впал в задумчивость. Альдо не успел поинтересоваться ее причиной – Адальбер, почесав нос, со вздохом произнес сам:

– Что касается адвокатов, то кое-кто, тебе совсем небезразличный, очень скоро будет нуждаться в их помощи.

– Кто же это?

– Анелька Фэррэлс, ее обвинили в убийстве мужа.

Пальцы Морозини судорожно вцепились в стакан, который едва не выскользнул у него из рук. Следующим движением он поднес стакан к губам и опорожнил его до дна.

– Откуда тебе это известно? – шепотом спросил князь.

Адальбер взял разложенную на коленях газету, перевернул страницу и показал:

– Вот отсюда. Я поначалу сомневался, стоит ли сообщать тебе об этом после похорон друга. Не добьет ли тебя этот новый удар? Но потом подумал, что лучше уж тебе узнать обо всем сразу… В общем, теперь ты в курсе.

– Ты прав, это лучше, чем быть в неведении.

Альдо быстро пробежал глазами заметку – сухое короткое сообщение в несколько строк. Было очевидно, что Скотленд-Ярд хранит по отношению к журналистам осторожное молчание, видимо, опасаясь, что их вмешательство может стать помехой следствию.