Рождество в городе влюбленных   ::   Мэйджер Энн

Мать Джози послала своих сыновей за сестрой. Джози была такой дикой и грязной, что они даже не надеялись, что смогут ее приручить.

Этих сведений о мисс Наварре было достаточно, чтобы убедить Марион Райдер в том, что Джози не подходит ее обожаемому Лукасу.

На следующий день Марион застала Адама одно го и тут же пошла в атаку.

– Дикарка с болота! В музее современного искусства есть ее фотопортрет в обнаженном виде. Можешь себе представить? Весь Новый Орлеан видел ее голой! – Глаза Марион расширились от ужаса. – По крайней мере, Селия никогда так низко не опускалась.

– Может, нам следует подождать реакции на предложение от самой мисс Наварре?

– В тебе всегда говорит адвокат! Не смей ее защищать! Сделай что-нибудь!

– Почему бы тебе не поговорить с Лукасом?

– С Лукасом? – Она рассмеялась. – Разве ты его не знаешь? Немедленно отправляйся в Париж! Останови ее!

– Сейчас, когда приезжает Абигайль? Это мой первый отпуск за год!

– Мы едва пережили твой брак с Селией. Ты желаешь того же Лукасу? Или этой девушке?

Адам похолодел.

Рыжеволосая женщина в окне напротив задумчиво смотрела вдаль. Глядя на ее бледное лицо, огромные глаза, приоткрытые губы, пышную грудь, он уже не помнил, для чего сюда приехал. Его сердце бешено заколотилось, и он забыл о себе, матери, брате… обо всем.

Внезапно в квартире стало жарко, и Адам вытер пот со лба. Черт побери. Его джинсы вот-вот треснут в области паха. Он хотел ее так, что был готов рискнуть всем, даже дружбой с братом.

Адам мрачно выругался. Нет, лучше задернуть шторы, покинуть квартиру и уехать из Парижа. Вместо этого Адам машинально подошел ближе к окну.

Лукас. Он здесь для того, чтобы защитить брата от той же ошибки, какую когда-то совершил сам. Писатель! Лукас вообразил себя Хемингуэем. Так я и поверил!

Это всего лишь оправдание его непомерных денежных трат. Образ жизни свободного художника и принадлежность к семье Райдер привлекали к нему большое количество неподходящих «друзей».

На первый взгляд Джозефин Наварре не самая худшая кандидатура на роль жены Лукаса. Да, в ее биографии есть темные пятна. Да, она недавно была влюблена в скандально известного представителя богемы. Каким-то образом этому беспринципному негодяю Бернардо удалось снять ее на пленку, когда она сидела обнаженной в душе. Струи воды стекали по ее роскошному телу, в то время как она безутешно рыдала, такая юная, беззащитная и потерянная. Знала ли она о том, что ее снимали?

Бернардо умело присоединил этот снимок к тем, на которых были запечатлены ее богатые родственники и их друзья с Ближнего Востока на фоне своих нефтяных вышек. Он разместил фотографии особняка семьи Наварре в Гарден-Дистрикт среди изображений бедных домов из соседних кварталов. Затем он показал их баржи и яхты на фоне вырубленных кипа рисов.

Но хуже всего было то, что, к большой радости защитников окружающей среды, Бернардо выставил свою маленькую коллекцию снимков в одном из ведущих музеев Нового Орлеана во время последнего нефтяного кризиса. Эта скандальная выставка наделала много шума. Деловой империи Наварре был нанесен серьезный финансовый удар, и братьев Джози обвинили в коррупции.

В конечном итоге Наварре завладели пленкой, подали в суд на всех, кто имел какое-либо отношение к злосчастной выставке, и отослали Джози в Париж.

Черт побери.

Еще до разговора с матерью Адам забеспокоился, когда Лукас показал ему кольцо с бриллиантом в три карата и сообщил, что собирается сделать предложение мисс Наварре на смотровой площадке Эйфелевой башни.

Почему там? Потому что она была без ума от этого сооружения.

– Но ведь ты сам говорил, что она отказалась с тобой встречаться.

– Я влюблен, и она тоже. Все дело в том мерзавце, который ее предал.