Рыцарь Золотого Сокола   ::   О`Бэньон Констанс

Когда он попытался отвести оружие, она остановила его руку. — Лорд Келвин, я умоляю вас сделать это для меня! Если я сама оборву свою жизнь — меня ждет вечная кара за смертный грех. Сжальтесь надо мною, позвольте мне умереть от любящей руки!

У него не было времени на размышления, потому что рыцари, догадавшись о намерении королевы, ринулись вперед как бешеные.

С тяжелым сердцем палатин кивнул и надавил на рукоять.

Королева Фелисиана негромко вскрикнула от боли, на ее белом платье расплылось ослепительно алое пятно, и она, благодарно улыбаясь лорду Келвину, замертво упала к его ногам.

— Проклятье! — взревел лорд Эксетерский. Его меч, описав широкую дугу, вонзился в шею палатина.

Из горла лорда Келвина хлынула кровь, он медленно осел на пол и умер рядом с королевой, которой верно служил до последнего вздоха.

— Королева Фелисиана нужна была Его Величеству живой. Ее смерть может нам дорого стоить, — пробормотал один из рыцарей, растерянно глядя то на мертвую королеву, то на лорда Эксетерского.

— Ничего, король Генрих простит нас, конечно, если мы привезем ему принцессу Джиллиану, — прорычал лорд Эксетерский. — Обыщите замок! Допросите всех, всех до единого — и вы обязательно найдете того, кто ради спасения собственной шкуры расскажет нам правду!

Лорд Хэмфри с сэром Джеймсом ехали всю ночь и почти весь следующий день, часто меняя лошадей.

Скоро они передадут маленькую принцессу самой королеве Элинор, и она надежно спрячет ее от жестокого короля Генриха, а заодно и от его злейшего врага, Людовика Французского.



1

Колокольный звон, доносившийся из монастыря Скорбящей Богоматери, плыл над утопающей в зелени долиной и небольшой уэльской деревушкой в ее конце.

Надвинув на самые брови плат, чтобы хоть немного защититься от летнего дождя, в сторону обители по узкой проселочной дороге быстро шла молодая девушка. Видимо, она очень спешила.

Неподалеку от монастырской стены она остановилась и попыталась хоть как-то отчистить свое платье. Увы, ее усилия ни к чему не привели: белый подол был безнадежно забрызган дорожной грязью. Обреченно вздохнув, она отправилась дальше.

Синие глаза девушки то и дело с опаской взглядывали в сторону монастырских ворот, душа ее была исполнена искреннего раскаяния. Она опять пропустила утренние молитвы, матушка настоятельница наверняка станет ее бранить. И поделом. В этом месяце она уже второй раз проявляет постыдное небрежение к своим обязанностям.

Привстав на цыпочки и с трудом дотянувшись до внутренней щеколды, она отворила тяжелую деревянную калитку, проскользнула в сад и огляделась: кажется, ее никто не видел. Пожалуй, если войти через черный ход и пробраться прямиком, в свою келью, вполне можно остаться незамеченной.

Впрочем, надежды на это было мало: матушка настоятельница имела способность узнавать все и всегда. Ничего не удавалось скрыть от ее всевидящего ока.

К этому времени дождь перестал, и пробившийся сквозь тучи солнечный луч позолотил стволы деревьев и мокрую зелень целебных трав. Завидев садовника Хэмфри, следившего за ней с ласковой улыбкой, девушка вздохнула чуть свободнее.

Из всех обитателей монастыря Хэмфри был самым близким для нее человеком. Чем бы он ни был занят, ради нее он всегда готов был отложить работу. Когда с ней случались неприятности или просто выпадал неудачный день, она искала его, зная, что он ее терпеливо выслушает и охотно даст ей необходимый совет или просто посочувствует.

По правде сказать, сэр Хэмфри испытывал сейчас немалое смущение, глядя на нее, он видел совсем другое время, другую страну и другую женщину.

Много лет назад его любовь к королеве Фелисиане переросла из телесного влечения в безграничную и самоотверженную преданность.