Последнее желание приговоренной   ::   Серова Марина

Я подняла глаза на недобро ухмыляющегося Клейменова, которому явно было не по себе при виде того, как пристально я изучаю этот замечательный документ, и спросила:

— Я так понимаю, что Момент, которого надлежит выдавить струйкой, — это вы?

Виктор Сергеевич картинно поклонился.

— Момент — это, конечно, не промежуток времени, а клей «Момент», — продолжала я рассуждения вслух. — Клей «Мо…» Клейменов. Понятно. Производная от фамилии.

— Вы на редкость догадливы, — усмехнулся вице-губернатор.

— Работа обязывает. А вот ваши заказчики на редкость образно выражаются. Это надо же такое завернуть: «…Момент выдавить струйкой».

— Уголовная романтика, — сказал Клейменов. — У этих милых ребят особое отношение к образности. Например, в прошлом году у нас в городе убили авторитета, не поверите… Байрона. Прозвище у него было такое: Байрон.

— За что же ему такая честь? — улыбнулась я. — Или его любимую собаку звали Чайльд-Гарольд?

— Откуда мне знать, — пожал плечами Клейменов. — Да, чуть не забыл… странно, что можно хотя бы на секунду запамятовать о таком.

— О чем — о таком?

— Да вот, что все тому же Шеремету удалось скачать информацию о том, что из депозитария была удалена весьма значительная сумма денег.

— То есть как — удалена? — переспросила я, смущенная не свойственным финансовой сфере термином.

— Снята… истрачена… переведена. Что-то такое. В общем, была сумма, а теперь ее нет.

— И какова сумма?

— Триста тысяч долларов.

— Недурно! И вы полагаете, что эти деньги могли быть использованы на оплату услуг киллера?

— Если бы я думал иначе, я и не упоминал бы об этих трехстах тысячах. Откровенно говоря, я не силен в финансах, но, мне кажется, что то, что в один и тот же день прошла информация об этом заказе по «электронке» и информация о такой значительной сумме, по всей видимости, не может быть случайностью.

— Понятно. Возможно, вы и правы. Теперь дело за малым, Виктор Сергеевич. Мне осталось спросить у вас, кто учредитель банка «Ахернар» и кто владеет фирмой «Центурион», близ которой вас назначено уничтожить. Кстати, вы действительно намеревались ехать туда в час дня послезавтра?

— Действительно, — мрачно ответил Клейменов. — Действительно, я собирался туда ехать. Я редко туда езжу, а если езжу, то заранее обговариваю срок.

— Значит, утечка информации могла произойти оттуда? — настороженно спросила я.

— Мне не хотелось бы так думать.

— Почему?

— Потому что директор этого охранного бюро моя жена.

— Вот как? — скорее утвердительно, чем вопросительно выдохнула я. — Женщина во главе охранной фирмы? Это интересно.

— И еще более интересно то, что она вполне справляется со своими обязанностями и подобрала себе прекрасный штат. Люди все проверенные, надежные, и заподозрить одного из них в том, что он слил информацию о посещении мною «Центуриона», — значит кровно обидеть Милу.

— Милу?

— Мою жену, Людмилу Александровну Савину. Савина — это она по первому мужу, — пояснил Клейменов. — В принципе, она одна знала о том, что я собираюсь проведать ее бюро, но так как мы говорили об этом дома во время небольшой вечеринки, то это мог слышать кто угодно. А присутствовали на этой вечеринке в основном люди с ее работы.

— Понятно, — сказала я. — А кто учредитель банка «Ахернар»?

Клейменов помрачнел:

— А учредитель этого банка — не кто иной, как господин Бурмистров. Никита Никитич Бурмистров, кандидат в губернаторы собственной персоной.

— Вот это уже теплее, — сказала я, машинально складывая лист с распечаткой e-mail сначала вдвое, потом вчетверо. — Судя по тому, что я слышала об этом законопослушном гражданине, он может решиться на все, что угодно. В том числе на политическую «заказуху». Только непонятно, зачем ему убирать именно вас, а не, скажем, Сухорукова или, уж тем более, самого реального его нынешнего конкурента, генерала Зубарева?

— А вот это то, зачем вас, собственно, и откомандировали сюда, — сказал Клейменов. — Так что работайте, Юлия Сергеевна.