Секс как орудие убийства   ::   Робертс Нора

И, возможно, духов.

– А что ты видишь?

– Красиво и тщательно убранную комнату. На сто­лике у дивана два бокала и откупоренная бутылка крас­ного вина; это свидетельствует, что вечером жертва бы­ла не одна.

– О'кей. – Ева кивнула. – Что ты слышишь?

– Музыку. Включена аудиосистема. Скрипки и фор­тепиано. Мелодия незнакомая.

– Дело не в мелодии, а в звучании. Настраивает на лирический лад, – сказала Ева. – Присмотрись внима­тельнее. Все вещи стоят на своих местах. В квартире тщательно убрано, но она оставила открытую бутылку и бокалы. Как ты думаешь – почему?

– У нее не было времени убрать их.

– А также выключить свет и музыку. – Ева задум­чиво помолчала. – Как по-твоему, Пибоди, кто откры­вал вино?

– Скорее всего тот, с кем она встречалась. Если бы это сделала она сама, то, судя по состоянию гостиной, скорее всего убрала бы штопор, а пробку бросила в ведро.

– Угу. Балконная дверь плотно закрыта и заперта изнутри. Даже если она покончила с собой или упала случайно, то это произошло не здесь. Давай-ка осмот­рим спальню.

– А вы думаете, что это не самоубийство и не не­счастный случай?

– Я пока ничего не думаю. Ясно лишь то, что жерт­ва жила одна, была очень аккуратна и провела с кем-то по крайней мере часть вечера.

Ева прошла в спальню. Здесь тоже звучала музыка; казалось, эту медленную протяжную мелодию прино­сил ветер, проникавший в комнату сквозь открытую дверь балкона. Постель была не убрана; смятые про­стыни усыпали лепестки розовых роз. На полу у крова­ти кучкой лежали черное платье, черное нижнее белье и черные туфли. Вся комната была уставлена зажженны­ми ароматическими свечами.

– Похоже, что перед смертью жертва либо имела половую связь, либо собиралась в нее вступить, – заме­тила Пибоди. – Ни в гостиной, ни в спальне нет никаких следов борьбы. Это означает, что намерения обоих совпадали.

– А по-моему, Пибоди, это было самое настоящее обольщение. Придется выяснять, кто кого тут оболь­щал. Запиши это в протокол, а потом дашь мне дискеты видеокамер.

Ева намазала ладони специальным кремом, чтобы не оставлять отпечатков, и открыла тумбочку.

– Ого, да тут просто клад боеприпасов!

– Мэм?

– Склад одинокой женщины, Пибоди. Жертва явно любила мужчин. Пара флаконов лосьона для тела, до­рогие презервативы, вибратор для самообслуживания и вагинальная смазка. Все очень стильно и даже консер­вативно. Никаких игрушек и приспособлений, указы­вающих на стремление к однополой любви.

– Значит, ее партнер был мужчиной?

– Или женщиной, надеявшейся расширить круго­зор Бэнкхед. Окончательный ответ дадут дискеты. А ес­ли нам повезет, то эксперты обнаружат в ее вагине «маленьких солдатиков».

Ева зашла в смежную ванную. Там царила девствен­ная чистота. На вешалке висели полотенца для рук, об­шитые лентой. В красивой мыльнице лежало дорогое мыло, на полочке стояли душистые кремы в стеклянных и серебряных коробочках.

– Похоже, ее сексуальный партнер сюда не захо­дил. И все же попробуй поискать отпечатки пальцев, – велела она. – А вдруг наш Ромео тут что-нибудь оставил?

Ева открыла аптечку и изучила ее содержимое. Обыч­ные лекарства, продающиеся без рецепта, ничего осо­бенного. Судя по всему, никакими хроническими забо­леваниями жертва не страдала.

Шкафчик рядом с раковиной был битком набит кос­метикой. Губная помада, тени, тушь для ресниц, пуд­ра… «Брайна много времени проводила у этого зеркала, – подумала Ева. – И сегодня тоже. Маленькое чер­ное платье, вино, свечи… Она готовилась к приходу мужчины».

Вернувшись в спальню, Ева включила последнюю запись телефонного разговора и услышала, как Брайна Бэнкхед делилась своими грандиозными планами на вечер с подругой по имени Сиси.