Сердце в подарок   ::   Хэндленд Лори

Кэтрин внимательно посмотрела на напряженное лицо Джейка, и на сердце у нее потеплело. Она увидела собственное восхищение этой землей в глазах другого человека, и это сразу расположило ее к нему. Она всегда таила в себе любовь к «Серкл-Эй». Здесь она чувствовала себя как дома, только тут она не разрывалась между своей родиной на Севере и своим детством на Юге. Это ранчо стало тем, что впервые в жизни принадлежало исключительно Кэтрин, и ей очень хотелось создать из него нечто прекрасное.

Кэтрин натянула вожжи и остановила лошадей возле конюшни.

— Так вы говорите, что знакомы с лошадьми? — переспросила она.

— Да. В своем подразделении я был офицером. В мягких южных интонациях вновь проскользнули нотки гордости.

— Что ж, сэр, можете начать работу с чистки конюшни. Вон той.

Она указала кольтом на конюшню, затем вытащила из фургона ружье и спрыгнула на землю. Шествуя к дому, она опять покачала головой при воспоминании о той ситуации, в которую влипла по собственной дурости.

Джейк продолжал сидеть в фургоне, где его оставила Кэтрин, и смотрел, как она поднимается по ступенькам веранды. Ему еще не доводилось встречать такой вспыльчивой бабенки. Это ее качество, а также странная наклонность хвататься за оружие при каждой стычке не располагали к тому, чтобы питать к ней теплые чувства. Отчего же он тогда поймал себя на том, что улыбается, смотря на ее удаляющуюся прямую спину? С чего это он собрался остаться тут и батрачить на эту любительницу размахивать оружием?

Может быть, это случилось из-за того, что он угадал печаль, притаившуюся за напускным равнодушием в ее серых глазах. Он сам мучительно хоронил свою боль и хотя пытался не вспоминать о ней, временами боль прорывалась наружу и угрожала захлестнуть его. Продолжая выполнять то, что он делал в тот момент, когда эта боль, как дикий зверь, набрасывалась на него, он постоянно испытывал свою волю — и до сих пор всегда успешно. Такой волей обладала и Кэтрин. Хотя внешне она могла показаться слабой и хрупкой, он понял, что она, как и он, прошла через костер страданий и возродилась из его обжигающего пламени еще более сильной. После войны он встречал много людей, глаза которых выдавали скрытые страдания. Однако причины этих страданий никогда не вызывали в нем такого живого интереса до встречи с Кэтрин.

Джейк спрыгнул с фургона и в раздражении хлопнул себя ладонями по ляжкам. Не придется ему тут долго разбираться с проблемами Кэтрин Логан — как с прошлыми, так и с настоящими. Ему сейчас не до размышлений и не до интрижек. В его положении все это может привести его, а то и ее к гибели. Он размяк, а позволить себе подобную слабость он просто-таки не смел. Он бросил вызов тем, кто пожирает слабого, как койоты отбившегося от матери телка. И попадись он им, они сожрут и его без всякого сожаления.

Войдя в конюшню, он окинул помещение взглядом. Там было чище, чем в какой-либо виденной им ранее конюшне. Хотя заметно было, что на ранчо работали лишь несколько батраков. Кэтрин Логан явно заботилась о том, что принадлежало ей. Отец постоянно повторял ему, что о человеке многое можно узнать по тому, как он содержит свои конюшни и обращается с лошадьми. Джейк улыбался, глядя на чистенькое помещение. Кэтрин бы папе понравилась.

Джейк взял вилы и начал раскидывать чистую солому по пустым стойлам. Он сознательно отбросил все мысли о Кэтрин Логан, чтобы монотонная работа остудила его. Отключившись после тяжелой драмы, разыгравшейся в этот день, он мысленно вернулся к событиям последних недель, которые привели его в Секонд-Чэнс.

— Нам необходимо внедрить в банду человека. Алан Пинкертон ходил взад и вперед позади своего письменного стола, быстро перебирая коротенькими ножками от возбуждения.