Слияние истерзанных сердец   ::   Эмерсон Кэтти Линн

 – Я, а не Констанс!

Томазина знала о своем сходстве с Лавинией и теперь молилась о том, чтобы женщины, не знавшие ее, поверили, будто она не только внешне, но и внутренне неотличима от Лавинии Стрэнджейс.

– У меня ее книга, – добавила она и встала на камень рядом с Фрэнси, Майлсом и Констанс. – Я владею ее силой. Сейчас не время проливать кровь. Моя сестра юна и легко возбудима. Она ведет вас не в ту сторону. Слушайте меня, женщины Гордича! Именем Лавинии Стрэнджейс я приказываю вам разойтись.

– Я засажу тебя в тюрьму… – прошипела Констанс.

– Ты уже пыталась меня убить.

Констанс ухмыльнулась.

– Это Агнес. Она хотела попробовать на тебе мазь. Я всего лишь ей не запретила.

Прежде чем Томазина осмыслила это новое открытие, из темноты прошелестело:

–  Помоги своей сестре…

Умом Томазина понимала, что это Вербурга, однако в сердце у нее звучали слова матери, сказанные ею перед смертью. Воля Томазины ослабла, и Констанс, почувствовав это, тотчас приказала женщинам возвратиться.

– Если вам Томазина Стрэнджейс не указ, тогда слушайте меня! – крикнула Фрэнси. Темные фигуры в сомнении остановились. – Я – хозяйка Кэтшолма! Вы клялись мне в верности.

У Констанс дьявольски засверкали глаза.

– Это ваши отцы и мужья клялись, а вы ей ничего не должны! Вы ей ничего не должны, потому что вы для нее – ничто! Только благодаря мне и через меня вы обретете силу и власть!

Томазина услышала шорох в кустах позади себя, но все ее внимание было приковано к Констанс и Фрэнси, которая, стараясь столкнуть Констанс с камня, не замечала у нее в руке ножа.

– Ты обманула меня! – крикнула Констанс.

Томазина не поняла, о каком обмане идет речь, – разве что Фрэнси все эти годы выдавала себя за мать Констанс… или разрешала Ричарду Лэтаму вертеть ими обеими… или приняла предложение Майлса, которого Констанс сама хотела заполучить. Как бы там ни было, Констанс намеревалась убить Фрэнси Раундли и кроме Томазины никто не мог ей помешать.

Томазина схватила Констанс за руку, и нож прошел мимо Фрэнси. Томазине во что бы то ни стало хотелось положить конец тому злу, которое было наследством ее матери, и она отчаянно боролась с Констанс, пока Фрэнси искала защиты в объятиях Майлса. Никто и пальцем не шевельнул, чтобы помочь Томазине.

– Я убью ее! – визжала Констанс.

Безумие придавало ей силы, и Томазина не сомневалась – она исполнит свою угрозу.

В глазах сестры она увидела свою смерть и поэтому продолжала бороться с ней, хотя понимала, что если никто за нее не заступится, ее поражение – всего лишь дело времени.

Они вместе покатились по земле, и у Томазины перехватило дыхание. Она теряла силы, видя, как нож приближается к ней, уже почти лишилась всякой надежды на спасение, как вдруг кто-то оторвал Констанс от нее.

Томазина откатилась в сторону. Встав на колени, она услышала плач Марджори и, обернувшись, увидела Ника Кэрриера, отчего сердце ее наполнилось неизъяснимым ужасом.

Из руки его текла кровь, а он все никак не мог отобрать нож у Констанс.

Как загнанный зверь, Констанс испустила дикий вопль и замахала ножом. Но все уже закончилось. Старая Вербурга накинула на Констанс плащ и повалила ее на землю. Нож выпал из ее руки.

Ник отшвырнул его подальше и бросился к ней опять, но, поняв, что Констанс больше не представляет собой опасности, повернулся к Томазине. Несмотря на страх, Томазина прямо смотрела ему в глаза.

– Иди ко мне, – сказал Ник.

По его лицу невозможно было что-нибудь понять, и Томазина медлила. Неужели она окончательно потеряла его любовь, когда объявила себя преемницей своей матери?!

Он ждал.

Томазина медленно поднялась с колен… и побежала к нему. Как-нибудь она убедит его, что достойна его доверия и его любви! Они принадлежат друг другу! Его открытые объятия положили конец ее мукам.