Софи и маркиз Карабас   ::   Грэхем Линн

Ребенок останется в castillo до нашего возвращения;

— Я не собираюсь возвращаться! — воскликнула Софи. — Я заберу ее с собой.

— Нет. Ты не имеешь права везти ее куда-либо без моего согласия, а я его не дам, — решительно ответил на это Антонио. — Ты сейчас не в том состоянии, чтобы решать вопросы, касающиеся будущего малышки.

Софи сжала кулаки.

— Какая тебе разница? Лидия тебе теперь чужая…

Темно-золотистые глаза осуждающе посмотрели на Софи.

— Это не так. Я недоволен тем, что меня обманули. Но Лидия нужна мне, как и прежде.

Следующим утром Софи и Антонио прилетели в Лондон. Софи всю дорогу спала, так как ночью не сомкнула глаз. Антонио укрыл ее пледом и подложил ей подушку. Софи оставила в замке и обручальное кольцо, и часы, которые подарил ей Антонио. На ней были старые потертые джинсы и футболка — та самая одежда, в которой Антонио впервые увидел ее, приехав в Англию. Его задело, что Софи предпочла одеться во все старое, хотя у нее был целый гардероб дорогой и красивой одежды. Она словно вычеркнула последние несколько месяцев из своей жизни.

— Можешь подождать в машине, — сказала Софи, когда они подъехали к дому Норы. — Обещаю, если узнаю что-то важное, я тебе расскажу.

Софи заранее позвонила Hope, чтобы предупредить о своем приезде, и рассказала ей о результатах анализов.

— Вы знали, что не Пабло отец Лидии? — прямо спросила Софи, пока миссис Мур ставила чайник.

Нора неохотно кивнула.

— Почему же вы мне ничего не сказали? — с упреком сказала Софи.

— Белинда умоляла меня не делать этого, а когда она умерла, я решила, что ни к чему расстраивать тебя еще больше.

— Ушам своим не верю! Моя сестра предпочла откровенно разговаривать с вами, а не со мной!

Нора пожала плечами.

— Наверное, каждая старшая сестра хочет быть образцом для подражания.

— Что Ж, я рада, что хотя бы вам она открылась. Ведь теперь я по крайней мере смогу выяснить правду.

— Однажды вечером я заглянула к Белинде и увидела на столе полупустую бутылку и стакан. Я упрекнула ее в том, что она пьет во время беременности, но она рассмеялась мне в лицо. Возможно, потому, что Белинда была пьяна, она и сказала мне, что ребенок не от ее мужа. И тут же стала умолять меня никому не рассказывать об этом.

— А кто отец Лидии?

— У Белинды было много мужчин. Она знакомилась с ними в барах, в кафе… Когда твоя сестра обнаружила, что беременна, то даже не знала, от кого. — Глядя на оцепеневшую от ужаса Софи, Нора Мур продолжала:

— У Белинды было трудное время. Такое случается. Ее брак разваливался, Пабло постоянно не ночевал дома и развлекался с другими женщинами… Вот она и решила отыграться.

— Какой кошмар, — поморщилась Софи. — Но если Белинда изначально знала, что ребенок не от Пабло, тогда зачем она включила в завещание имя Антонио?

— Завещание было составлено уже после смерти Пабло. Думаю, Белинда решила обмануть всех, сказав, что Лидия — дочь Пабло.

— Кстати, мне известно о вашем разговоре с Антонио, — сообщила Софи.

Нора опустила голову.

— Это была моя ошибка, — признала она. — Я хотела только, чтобы Антонио оставил Лидию здесь, с тобой. А он вместо этого сделал тебе предложение.

— Теперь я понимаю, почему вы были против свадьбы.

Попрощавшись с Норой, Софи вышла из дома и направилась к лимузину.

— Если нет настроения, можешь ничего мне не рассказывать, — сказал Антонио, стараясь проявить чуткость.

— У Белинды было много мужчин, и невозможно выяснить, кто из них отец Лидии, — поведала Софи. У нее на душе кошки скребли, но она старалась не выдавать своего состояния.

— Теперь ее отец — я, — спокойно проговорил Антонио.

Дорога из Англии в Испанию показалась Софи бесконечной. На борту подали ужин, но у нее не было аппетита.